За тёмной стеною пространства

Бесконечность полюбила Бездну
И родила сына Горизонт
Бесконечность улыбнулась нежно
И сказала мужу ласково:
- Ну вот!
Горизонт все время расширялся
И во все стороны звездами светил
И Отец тоже улыбался
Новое пространство
Б о г о т в о р и л

Я вижу стену. Интересно.
Из кирпича. И цвета крови.
Такой уже слегка засохшей.
Я объясняю, чтоб ты понял.
Кирпич потёртый, старый, грязный,
Узор Бове и стиль ампира
Лишь по краям слегка заметен
Глазам Аскера ювелира.
В пустотах кладки бесконечной,
Как вены, полные надежды,
Сочатся дух, любовь и вера
Свободы сердца безмятежной.
Стена длиннее пары метров
И ввысь не слишком далека,
А шириною многим толще
Венецианского стекла.
Я не могу пробить защиту,
Все руки в кровь, Болит всё...

очень рано
я открываю дверь
сразу за дверью сидит Зверь
- Здравствуй! ему говорю
- Не пущу! говорит зверь
и растворяется
в утреннем сумраке
двор улыбается
и птицы проснулись
пространство вибрирует
ликует будто бы

Каждый метр пространства
крайне труден на деле
мы когда-нибудь после
ego
одолеть не сумеем

известно что у стен есть ушы
я с ними часто говорю
ещё б у стен и руки были
чтоб обнимали целый день

Между нами стена,
Но я человек-
Я не смогу сквозь стену пойти!
Тело прошло, а сердце осталось внутри.
Холодно…
Буря эмоций, нахлынув,
Удушат…
Чей-то голос твои слова вновь заглушит;
Тихо…
Стало вокруг,
Серое небо над головой;
Проник луч солнца вдруг,
По моему лицу скользя,
Прошел через меня.
Помог очистить душу мне…
Твой образ вновь воспарял в башке,
И боль прошла…
От обиды не осталось и следа;
Когда в твои глаза взглянув,
Увидела слезу, боль и пустоту…

Не тусовщик… Прости, старина.
Не люблю вечеринки с фуршетом,
На которых прозвали Поэтом,
Захмелев не от фраз – от вина.
Тесен смокинг, и галстук мне трёт
С непривычки багровую шею,
И тошнит от скабрезных острот –
Пошлость в виски топить не умею.

Для чего столько книг я читал,
Столько дрался, терял... Что б в итоге
Экстрасенс мне шипел «про астрал»,
Озабоченно щурясь на ноги.
Для того чтобы спонсор блатной,
(Покровитель шансона и Зоны),
Вёл развязно и грубо со мной,
Говоря мне...

Как за каменной стеной
Я живу, цвету и пахну
И мужик богач большой
Охраняет, но я чахну

Пусть надежная стена
И пусть круче всех на свете
Стенка окажется тюрьмой
Где любовь в душе не светит

Я стоял у стены, размышляя
Про небо: восход и закат.
Другую я жизнь не желаю –
В той, которой восходу не рад.

Чувствовал я наслажденье
И сердце спокойно моё,
Познал я опять вдохновенье.
А напротив отец жал ружьё.

И с ним, мои были два брата
Которых я знал с малых лет.
Я помню, кричал им: «Ребята,
Давайте, мы, встретим рассвет»

Всю ночь у костра все сидели,
Отец за дровами ходил,
Картошку с золой тогда ели,
Я счастлив от этого был.

А потом вдруг война, мы собрались
И без...

Меня окружает стена, стена равнодушья людского.
Преградой незримой она становится снова и снова,
когда я пытаюсь входить в глухие, незрячие души,
глаза призывая открыть, прочистить оглохшие уши.
Как можно без боли смотреть на сбитого пса у дороги,
на чью-то тюремную клеть, на чьи-то недвижные ноги,
на сгорбленных, нищих старух, на крестик солдатской могилы?!..
Кто телом не слеп и не глух и может найти в себе силы
на это спокойно взирать, смеясь иль зевая от скуки,
пусть молит небесную...