Южный город

Мы самая «культурная» столица!
В рекламе понимаем… толк!
Мы ею украшаем всё что видим –
Дома, машины, церкви, и забор!
Над головой «растяжки» расстегаем.
Под ноги - гадим! В стены мы плюём…
Нам, самый лучший город в Мире даден,
А мы, его… не бережём!!!

Меня читают тысячи людей!
Гордиться можно умилённо.
Но ведь в одной Москве людей-то – миллионы,
Не говоря уж о планете всей!

Моих читателей не наберётся малый город.
Но каждый добрый мне читатель дорог.

А что касается недобрых,
Сказал бы я… Да как-то неудобно!

Сквозь тернии грядёт моя дорога.
Но злых читателей моих не так уж много.

Их вряд ли наберётся и село.
Пускай они себе там лают зло!
16 августа 2010 г.

Я себе придумывала Вечность,
Тайны, города и звездопады,
Чай вприкуску с ночью скоротечной,
Острова, сокровища и клады.

Мне земного шара было мало,
И скользя как будто сквозь минуты,
Строчки я на удочку мотала,
Для себя ли?.. Верила – кому-то…

Станет интересно… Небо, ветер,
Танец ливня, парусА заката,
Ель под снегом, в шарфе и берете…
То, чем мы невидимо богаты…

А потом, казалась мне горячкой
Впаянная в буквы невесомость.
Но, из далекА опять маячит
Вдохновений тонкая истома…

Море дышит так важно, степенно,
Каждым вздохом рождая волну,
Море любит свой преданный берег
И целует Одессу мою.

Ароматом акаций наш город
Весь пропитан, ласкает теплом,
И ныряем в него, будто в омут,
Мы под маминым нежным крылом.

Юморину мы празднуем вместе
Круглый год - нам хватает вполне,
Ведь Одесса, хотите не верьте,
Говорит на своем языке.

"Кисло в чубчик", "сюдой", "малохольный",
"Таки-да", "таки-нет", "хайломес",
Ну и главный вопрос наш застольный,
"Шо я с этого...

В эту лунную ночь мне не спится,
Снова душу терзает тоска.
Что уехал домой в родной город,
И теперь она так далека.

Никогда не увижу улыбки,
Никогда не увижу тех глаз,
Что сияли звёзд ярче на небе –
В них взглянуть бы ещё бы хоть раз.

Чтобы душу свою успокоить
И забыть боль, что в сердце живёт.
Но она давно мне не снится,
С тех пор голос печалью поёт.

Соловьиная песня угасла,
Одиноко в России стал жить.
Я любил на чужбине когда-то,
А теперь не могу полюбить.

Огромным валом движутся года,
Пусть реки времени текут издалека
И обращают в пепел города.
Луна-владычица уйдёт в века.
Пусть небо серое растопит луч,
Безжалостно часы бегут вперёд
Под тенью времени бродячих туч
Рождённый жить,в конце-концов умрёт.
Река времён течёт куда-то вдаль,
Под грузом ярости пройдут года.
проснётся в сердце светлая печаль,
Не остановишься ты больше никогда.
Мы реки времени проходим вброд.
Поманит время ласковой игрой,
Светило яркое растопит лёд,
А после мы...

В любую минуту,
как город окутал
бессменный, дремучий туман,
не видно людей,
не слышно минуты,
я всегда
обращаюсь
к вам.

Когда в тленной надежде
сгорает свеча,
солнце палит леса сгоряча,
снег одолел
пространства полей,
я знаю что вы
над головою
моей.

И даже когда
играется вальс,
светом блестит священная даль,
вы также танцуете,
так же блестите:
меня вы,
так же как я вас,
любите!!!

Буду петь я для России,
Буду петь я про страну.
Буду петь, пока есть силы
И за Родину умру.

Чтоб росла трава на поле,
Чтоб зелёным весь был лес,
Чтоб дышала жизнью Волга,
Как дышу я жизнью весь.

И деревни и посёлки,
Чтоб росли, как города.
И ещё хочу, чтоб ёлки
Не желтели никогда.

Всё же осенью желтеют
И леса, поля, луга,
Всю природу я жалею
У болота и пруда.

Говорю ей «Не печалься,
такова твоя судьба.
Ты живи и улыбайся
И люби жизнь, как и я».

Пой со мной ты для...

Разочарована,
"Больно ударили",
Твердой ладонью, по сердцу наотмашь.
Окна закрытые, окна стеклянные,
Кутаюсь в серые, потрепанный плащ.
-Планы не строить! - голосом "главного",
-Я и не строю, зачем оно нужно....
-Пресно дышать!!!
- Ну и что, что поделать!
-Тесно дышать, 8 капель наружно...
Может "разбег"? Я боюсь все чего-то,
Может сойдет? - Надоело нет сил,
Вот и иду и взираю на город,
нет, ты меня не о чем не просил...

В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы...