Юрий визбор

Январский холод исчезает
Среди погожих ясных дней.
Теплом природа награждает,
Склоняю голову пред ней.
Душе явилось вдохновенье:
Ловлю я каждое мгновенье
Чтоб написать ещё строку:
Не быть поэтом не могу.
Моя душа полна блаженства:
Я снова вдохновлён строфой,
Рождённой пушкинской душой,
Что для меня – верх совершенства!
Рискну «Онегина» размер
Себе поставить здесь в пример.

2.
Я ненавижу футуристов:
Мне чужды их манеры, стиль.
В моей квартире очень быстро
Слоями нарастает пыль...

Осеннему цветку на мировые бури
Пристало положить последний лепесток.
Необходим простор естественной лазури,
Как тучному скоту зимою бурый стог.

Осеннему цветку непротивленье к стеблю,
К невидимым корням, и на ветру любой,
Любой фальшивый жест напоминает греблю,
Лишённую весла и глади голубой.

Крутому склону лба не отразить всей страсти,
Качающей судьбу от худа до добра.
И укрепляя дух, речь делится на части,
И морщится тетрадь от ревности пера.

И взгляд на жуткий...

Снова пасмурно и хмуро.
И тоскливо на душе.
Но об этом, Губарь Юра,
Ты не раз писал уже.

Скоро солнце хлынет свыше.
Не грусти и слёз не лей!
Вновь разбойником засвищет
В роще майский соловей.
19 марта 2012 г.

Дождь полосами… на стекле… нищает…
Поэт ушел. И комната пуста.

Лишь диск луны - неровно освещает
его судьбу…
его черты лица…


Мой лунный друг,
советы все - лишь мусор!…

Я ОБХОЖУ СОВЕТЫ ЗА ВЕРСТУ…

Но коль идешь ты на свиданье
с Музой -
вериги примеряй. А не костюм.


Крепи икону на груди молебной…
Ты стал мишенью… яркой и живой!…

И столько огребешь пинков хвалебных,
что хватит и на правнуков с лихвой.

Не раз
твой труд сердечный и поденный
изгадят те - в ком...

Старик,
Ты хочешь знать, что делал я
На воле?
Жил - и жизнь моя
Без этих трех блаженных дней
Была б печальней и мрачней
Бессильной старости твоей.
Давным-давно задумал я
Взглянуть на дальние поля,
Узнать, прекрасна ли земля,
Узнать, для воли иль тюрьмы
На этот свет родимся мы.
И в час ночной, ужасный час,
Когда гроза пугала вас,
Когда, столпясь при алтаре,
Вы ниц лежали на земле,
Я убежал. О, я как брат
Обняться с бурей был бы рад!
Глазами тучи я следил...

Над Иудеей ночная дрожь.
Мерзлая площадь, бугры халуп.
Пасынок молит - прикончим ложь!
Отчим смеется: Ты слаб и глуп!
Северный ветер, не повезло.
Месяц от стужи не рыж, а рус.
Пасынок молит: прикончим зло!
Отчим смеется: землянин, трус!
Настежь открыты глаза планет.
Пасынок вскрикнул: Старик и жмот!
Замерло Небо. Ответа нет.
Замерло Время. Стоит и ждет.

(Влодов Юрий Александрович)

Сочатся медовые луны.
Иудово племя хмеля.
Полны виноградные чаши.
Пусты виноградные лозы.
И слышится голос Адама:
"Помилуй, зверину, меня,
Иисусе сладчайший и горький,
Что зимние слезы".
Взошли над землей отдаленных
Дождей зеленя, и всхлип соловья
Повторяет сердчишко мимозы...
Сухой, как земля, тугой, как змея
Иуда безумен в изломе священного транса.
Он тайной гортанной клеймен.
И ходит по кругу сладчайшая чаша пространства,
Горчайшая чаша времен...
(Влодов Юрий Александрович)

Над Иудеей прокаженной и святой,
Над человечьей суетой и срамотой,
Провисло корабля мерцающее дно,
И тучей грозовой окуталось оно...
И Псевдобога тяжеленная рука
В миг расставанья по-отечески легка.
И псевдочеловек, прекрасный и нагой
На огненный песок ступил босой ногой.
И хлынул ливень...

- Я - сын господень. Что тебе во мне?
- Нет, погоди. Однажды на войне,
Когда мы с кесарем в шатре походном спали,
У кесаря спросил я: "Как долог римский век?"
Ответил кесарь: "Мир стоит на...

Звезда!
Возсияй на моем небосклоне!
Озари собою сознание,
Пусть исчезнут боль и страдание,
Пусть удача коснется ладони.

Звезда!
Столько лет в ожидании чуда.
В беспросветном пространстве блуждания.
Миражи иллюзорных мечтаний,
Где для разума мало приюта.

Покажи!
Путь, где силы наполнит
Драгоценной энергией света
Всю огромную эту Планету
Бог, что любит все, знает и помнит.




© Copyright: Юрий Аурелий, 2012
Свидетельство о публикации №11204145834

Природы звериного слуха
Коснулся полночный покой,
Когда серебристое брюхо
Провисло над черной Окой.
Сопели зубатые в норах,
Подпаски храпели в кустах,
Солдаты, хранящие порох,
Клевали на энских постах...
И только презренная рыба,
Брыластый напыщенный сом,
Как некая гибкая глыба
Возникла в свеченье косом.
И долго внимали друг другу,
К сторонним делам не спеша,
Душа серебристого круга
И спящей планеты душа.
А в куче пахучих пеленок,
В лесной деревеньке Сычи,
Причастный всем...