Японский принц

Что помним мы о древних греках?
Лишь то, что некий Гераклит
Вошел во все библиотеки
И был собаками убит.

Скитался не в роскошных тогах
Босой, голодный, по росе...
Себя всего влагал он в Логос.
(отсюда Слово, знают все).

И по подсказке Афродиты
Он именем своим, нахал,
Зашифровал: у Геры - клитор,
Он всем об этом рассказал!

Над шуткой этой неприличной,
Сердясь, смеялся даже Зевс.
Чтобы наказать героя лично
Старик с Олимпа даже слез.

Того божественного смеха
Всегомерический...

Как под сажей тучи суриком закат.
Как под жёлтой кручей шумен перекат.
И совсем по мирному наклонилась ива.
Что же ты, родимая, не сказала имя?

Не красивое в веснушках лицо.
Говорит, что я держусь молодцом.
И искусанные губы мне шепчут, что я
Погуляю на свадьбе ещё…
А повязочки на мне, как кумач.
Пожалей меня, сестрица, поплачь!
Может, встану, рыжая,
Ну, а коль не выживу -
Будет легче мне умирать.

Звонкое, искристое щебетанье птах,
А трава росистая в кровяных бинтах:
Здесь...

Увидев тебя снова в бальном платье,
Мне захотелось в вальсе закружить,
Взяв тонкий стан твой в нежные объятья,
О боже, как тебя мне не любить.

Такую нежную, прекрасную принцессу,
Ты словно золушка у принца на балу.
Часы пробьют, таинственно исчезнешь,
Оставив мне лишь туфельку свою.

Ты хочешь разврата, ты просишь минета,
А мне бы любви неземной до рассвета,
Стихов о высоких, таинственных чувствах,
Пойми, без романтики станет мне грустно.
А я прямо с детства о принце мечтала,
А ты говоришь: «Поцелуй для начала!»

Что делать со сказкой, придуманной в детстве,
Забыть про неё и развратно раздеться?
Отдаться легко? И про честь забывая,
Услышать слова: «Не нужна мне такая!»
Ну, нет, подожду я до свадьбы немного,
И будет у сказки другая дорога.

Придумаем вместе...

Своей улыбкой, странно-длительной,
Глубокой тенью черных глаз
Он часто, юноша пленительный,
Обворожает, скорбных, нас.

В ночном кафе, где электрический
Свет обличает и томит
Он речью, дьявольски-логической,
Вскрывает в жизни нашей стыд.

Он в вечер одинокий - вспомните,-
Когда глухие сны томят,
Как врач искусный в нашей комнате,
Нам подает в стакане яд.

Он в темный час, когда, как оводы,
Жужжат мечты про боль и ложь,
Нам шепчет роковые доводы
И в руку всовывает нож.

Он на...

Ирине

Ирины только умными бывают
И от любви рассудка не теряют.
Они прекрасны, элегантны.
Как правило, Ирины – все таланты.

Им ничего не стоит написать стихи
И музыку, и песню, и сказку сочинить.
Они легко сумеют задачи все решить
По химии, по физике. Толково объяснить.

И всё на свете знают, и знают наперёд
И кто им улыбнётся, и что произойдёт.
От этого бывает им грустно иногда,
Но Иры оптимистки и веселы всегда.

Оксане

Оксаны все всегда самостоятельны.
Они умны...

А ты знаешь?.. В душе я, как Дориан Грей,
Затерявшись во мраке бессонных ночей,
Проклинаю со смехом ликующий свет,
Мне его заменил блеск холодных монет,
Стал портрет безобразен, и дьявольский взгляд
Ранит много сильней, чем речей твоих яд.

А ты знаешь?.. Как часто я смерть призывал,
Но она не явила зловещий оскал.
Эта жизнь обошла далеко стороной,
Увлекла суета, уничтожив покой.
Среди масок и сотни потерянных лиц
Был я, словно, отчаянный сказочный принц.

А ты знаешь?.. Как пылью...

Обратная дорога в никуда,
Оставит для меня следы из крошек
Чем больше в жизни познаю себя
Тем меньше на других плюю с окошек.

Переодеться в клоуна из страз,
Изобразить обыденного принца,
Или издать своей судьбе указ,
Пойти дорогой терпкого эсминца.

Моя душа, иль может моя жизнь,
Останеться рассказом этих писем,
Кому-то будет правом эта мысль,
А для кого я просто, рукописец!

с волнами быстро подружусь,
песок тот остановит грусть.
Под пальмой тихо напевая,
мечты совсем не прогоняя,
не заполнят меня они,
сквозь пальцы улетят в ночи.
И лунный свет подарит мне
сиянье всех своих колец.
Из тёмных дыр там на луне
ко мне прийдёт принц на коне.
Я грёз твоих скрывать не стану,
не стану я твоим обманом.
Пришёл забрать тебя к себе.
Ты выберешь стоять в огне.
Тебя я милой назову,
в цветок прекрасный превращу.
Не убегай же от меня,
я буду твой, твой навсегда...

Я, Луций Домиций Агенобарб,
рожденный в Анции,
точно с восходом солнца,
лишенный нежности,
приученный ко лжи,
умалишенному капризу соучастный,
двуличный и сиюминутный,
натура чувственной души,
блаженству верный
гурман красы
и страха пленник,
мистических обрядов спутник,
проливаю воду с солью
в боль
исповеди черной
на последних рубежах
дыханья ветреного.
И пусть зовут меня
распутник,
но все-таки, какой
артист великий погибает!
Чертами Аполлона, Марса
Юпитера и Митры
жрецы...