Японский пейзаж

Последней паутиной сорван
Осенний солнечный денек,
И еле виден в туче черной
Голубоватый неба клок.
Пусть листья сброшены. Не стану
Жалеть утрату бывших дней,
Отдам дождю я и туману
Остаток осени моей.
Не жаль мне ржавчины ужасной
В пейзаже умершей земли,
И вечность, гибели подвластной,
И птиц, исчезнувших вдали.
Чем холоднее будет осень,
Тем буду равнодушней я
К дождю, что словно смерть искосит,
К снегам, что заметут меня.
Пускай, я тоже стану бледной,
Бледнее смерти и зимы...

Видел осенью странное дело:
Против ветра газета летела...

Память детства: пейзаж избяной,
Вдоль по улице ветер сквозной,
Полнолуние в тучах заметно;
Ночь, октябрь, я иду против ветра,
А газета несётся за мной...

Колдуны если были сильней -
То манеру обычно имели
Превращаться ночами в свиней...
Что же было тогда в самом деле?

/Дед, зарубку черкнув на судьбе,
Пошутил, аж два зуба блеснули:
"Быть писателем, видно, тебе -
Коли черти бумагой пугнули...

На "Ангелочек", в детстве, мне случалось возражать,
Что я - чертенок с крыльями, что я хочу летать.
И все подумали - "Каприз!", а я - "Меня дождись!"
Всё знала и ждала меня бриллиантовая высь

Любуется пейзажами и бездною закат...
А сколько в эту бездну, в тот же миг, с земли глядят!
И облака по небу, как овечки разбрелись;
Чиста своей прозрачностью бриллиантовая высь

В кабине самолета, как у неба на руках -
Опять чертенок с крыльями витает в облаках...
Но в небеса уносится не в...

Там трава ярко синего цвета,
А роса ,что на ней ,как бриллиант
Все собрала в себя краски лета,
И не солнце там ,а диамант.

Там огромным лугам нету края,
Ярко-алым ромашки цветут.
Озорливая бабочек стая
Обнимает его на лету.

И пошёл он, пейзажем пленённый,
К водопаду, текущему вверх.
Весь в надеждах и очень влюблённый
Он всё чувствует. Он - человек.

В голове ароматы кружатся,
И цвета ослепили глаза.
И тогда, протянув: ”Как я счастлив!”
От души человек тот сказал...

Я не верю поэтическому слову
Тех, кто зрелость или старость разменял:
-Если б жить начать сначала, если б снова -
Ничего бы в этой жизни не менял!
Это что – самовлюблённость или детскость?
Дань красивости? Штампованный приём?
Это глупость, дорогие, а не дерзость –
Год за годом под копирку, день за днём.
Вдоль по той же колее катить готовы,
Те же самые пейзажи созерцать.
Словно в том же самом классе – да по новой
Те же самые предметы повторять.
Ладно, если бы присутствовала жажда
На...

В седую ночь несётся вьюга,
И серебристый снег кружит.
Пейзажами мороза-друга
В домах на окнах ворожит.

Дорогу скрыли перемёты,
От взгляда прячет вьюга даль.
И совершает снег полёты,
Поставив ногу на педаль.

Беззвёздной будет ночь и вьюжной,
Мрак безрассветный встал стеной.
Стучат от ветра ставни дружно,
Давая мне свой позывной.

В пятнадцать лет, продутый на ветру
Газетных и товарищеских мнений,
Я думал: «Окажись, что я не гений, —
Я в тот же миг от ужаса умру!..»

Садясь за стол, я чувствовал в себе
Святую безоглядную отвагу,
И я марал чернилами бумагу,
Как будто побеждал ее в борьбе!

Когда судьба пробила тридцать семь.
И брезжило бесславных тридцать восемь,
Мне чудилось — трагическая осень
Мне на чело накладывает тень.

Но точно вызов в суд или собес,
К стеклу прижался желтый лист осенний,
И я прочел...

Светом пронизано ясное утро,
Нежное небо простором своим
Взгляды влечёт. В голубом перламутре
Зимний пейзаж стал почти неземным.

Солнце играет немыми тенями,
Снег разукрашен, стал миролюбив.
Тёплых иллюзий впитал он с лучам,
Радость, мерцаньем своим проявив.

Ярко украсили ветки осины
В красно-брусничных жабо снегири.
Будто устроив друг другу смотрины
Что-то щебечут они о любви…..
© Copyright: Маргарита Бахарева, 2010

Поманила оттепель январская
Лёгким ветром, солнечным теплом.
У мальчишек щегольство гусарское –
Нараспашку души и пальто.

На катке хоккейные баталии
Развернулись с раннего утра.
И у снежной бабы кто-то талию
Обозначил ленточкой вчера.

Детвора с весёлым шумом-гиканьем
Комом смеха катится с горы.
Воробьи испуганно чирикают,
Ошалев от этой кутерьмы.

А под вечер, в сумерках, неистово,
Кружит снег над городом пургой,
Накрывая шапкой серебристою
Всё вокруг, а в нём – и нас с тобой...

Холодной красотою его ты привлекла,
Конечно, не девица, но очень уж бела,
Метелями кружила, пургою прочь гнала,
И часто уходила в густые облака.

Он отодвинул тучи, не мог он ждать, прости,
С небесной синевою просил твоей любви…
Укрывшись кружевами, ты не сказала, нет…
Мечтою ослеплённый, он слышал, да, в ответ.

В лучах его играли все прелести твои,
Алмазами сияли, с ума его свели…
Он был такой горячий, он Солнечный Король,
Быть не могло иначе, любовь несла лишь боль…

Дыханьем...