Японские легенды

Убивший острым копьём Змея,
В легенд остался зыбком сне.
Из них возможность не имея,
Зло уничтожить в нашем дне.

У всех эпох свои герои,
Свои тираны, свой злодей.
И в нашем времени не стоит,
Ждать помощь из библейских дней.

И ты в молитвы веря силу,
При этом, сам не оплошай.
Успех не любит души хилой,
Слова — делами потверждай.

И смелым духом, сильным волей,
Сил хватит, всё пройти во всём.
Не сдаться слабости и боли,
Согрев, им близких, душ огнём.

А вера, даст лишь душе...

Мы по жизни своей всё куда-то плывём неспеша,
На своих кораблях, иногда под названием странным,
И не спит по ночам, и тоскует бродяжья душа
По нехоженым тропам и дальним таинственным странам.

Там от бед и тоски закрывает невидимый зонт,
На зелёной волне блики солнца играют по борту,
И, подняв паруса, мы ведём корабли к горизонту,
За которым опять полосою лежит горизонт.

И так будет всегда, на фарватере тайны круша,
Мы, порвав паруса, будем новые шить бесконечно.
А ночами не спит...

Ты больше меня не любишь,
Но это совсем не плохо.
Свободной как ветер будешь.
Прощай, дорогая кроха.

Прощай и прости, малышка
За всё, что тебе я не дал.
Была влюблена ты слишком
В того, чья душа согрета

Любовью к стихам и прозе,
К легендам веков минувших.
Мой разум по строчкам носит.
Таким я тебе не нужен.

Не мог уделять вниманье,
Которого ты достойна.
Увы, я мечтал о знаньях,
А не о красотке стройной.

Ты зря на меня так много
Потратила сил и нервов.
Я не был к тебе...

Его на разноцветных картах нет.
Остался лишь в легендах этот остров,
В подшивках старых фронтовых газет –
А нынче отыскать его непросто.

Да, был он по размеру невелик:
Четыре сотни метров на семь сотен.
Но весь огромный мир тогда привык
К масштабу этажей и подворотен.

За каждый сталинградский клок земли
Враг дольше дрался, чем за всю Европу.
И дикторы дотошно счет вели
Любому закоулку и окопу.

А он и окружен был не водой –
Огнем, свинцом, клубами едкой пыли…
И сорок дней...

Такой народ достоин восхищенья
Только за то, что на своей земле
Он мстил врагам и погибал в сраженьях,
Чтоб дети не страдали в кабале.

На чёрных попелищах и руинах
Он сёла возрождал и города
И ненавидел всех врагов «краіны»,
Но злобным в мире не был никогда.

Остался он лицом и сердцем светел,
Хотя душа по-прежнему болит:
С войны той не вернулся каждый третий
И не хватило всем погибшим плит.

Но имена в преданьях и легендах
И в памяти останутся людской.
Поёт им славу лес их...

То, что видим, что чувствуем, знаем,
Что как опыт в тебе и во мне,
О чём в общем порой рассуждаем
Мы реальным зовём Бытие.

Бытие в окружающем мире,
В буйстве красок, сказаний, легенд,
В птицах, солнце, зерне и кефире,
Даже там, где нам кажется, нет.

Нечто чудно, мало, нестатично,
Ему в Сущем отведен свой срок,
Неотъемлемо и методично,
Постоянство приходит как рок.

Все конкретные формы исходят,
Исчезают с небес облака,
И Ничто пеленою нисходит,
Затеняя сознанье слегка.

Мы...

Я живу в небольшой стране,
В той, что с детства понравилась мне.
Чтоб не сделать её ещё меньше,
Не обидеть красивейших женщин,
С пустотой не остаться и фальшью,
Собираюсь я жить в ней и дальше.

Что мне вёсны чужие и розы,
Иноземные ночи и звёзды,
Южных стран золотые рассветы,
Их легенды, преданья, заветы,
Преклоненья и символы веры?!
Всё вместил в себя мой Красный Берег.

03.11.2017

Говорят среди тысячи звезд,
Он искал лишь её одну,
А нашел, среди черных роз,
Разорвавшее сердце тоску.
Вместе с нею нашел он плоть,
Осквернившую чувство любви.
И с тех пор красно-сладкая кровь
С него смыла остатки вины.
И приняв эту кровь себе в дар,
Он зашел за границы судьбы,
И теперь он безмерно стар,
Словно звезды в безлунной ночи.
А еще получил он власть,
Поцелуем пить жизни огни,
Но чем ярче секундная страсть,
Тем сильнее объятия тьмы…
Вечность вяло ползет...

Дикая яблоня в цвету...
Горькие травы и жаркий песок собирает для икон и риз...
Шепчут губы обожженные солнцем...
Сердце её в белом цветении...
Ночи её в холоде страшном...
Пища её в тишине, что когда-то была забвением,
Убивала убивающих бесстрашием.
Слово её злаком падает в небо...
Вечные тени ей стелют дорогу уставшей...
Там, где блудница стоит на коленях...
Не пред людьми, а перед Богом.
Голод и жажда...боль исступления...
Смиренное ложе на досках познания...
Что вам в ней...

Дмитрий, когда главнокомандующим был…
Мощь пулемёта максим, лично сам изучил!
Понравился видать ему пулемёт максим…
Он в первую мировую был всеми любим.
Огневая мощь у этого пулемёта такая была!
За три километра пехоту как траву косила…
Косил пулемёт, как косой сено косят в степи!
Где максим работал, там не мог враг пройти.
Солдаты русские первой мировой войны!
За эту машину смерти, слагали легенды…
Прозвище дали максиму, адский косильщик!
Посля любого боя,- нужен был могильщик.
Один...