Янтарный

Осень, октябрь - пора золотая,
Солнца последние дни –
Яблок обилие, сбор урожая,
Листьев янтарных огни...

Скоро мороз предвещают прогнозы,
Хоть и не верится мне -
Также как летом, прекрасные розы
Радуют цветом в окне...

Лес у воды за берёзовой рощей
Спит, отразившись в пруду –
Кудри берёз нежно волны полощут,
Выросших в ближнем ряду…

Утром с лукошком шагаю вглубь леса,
Вздумал поджарить грибы -
И в предвкушении деликатеса,
Рыщу средь листьев рябых…

Осень, октябрь – пора...

Октябрь золотом пылает -
Луч солнца, тронувший листву,
В осенней гамме украшает
Мою янтарную Литву...

Пичуг давно умолкли трели,
Грибы последние в лесу -
Для натюрморта акварели
Груздей лукошко в дом несу...

Озёр похолодела гладь,
Безлюдными остались пляжи,
Но эта тишь и благодать
Нам пишет золотом пейзажи...

Владимир Зайченко
===================

Ах ты загадка гадкая,
Меня взяла да бросила.
Зачем же незабудкою
Сознанье теребишь?
Зачем такая сладкая
Была со мною осенью?
Зачем с тобою сутками
Я пропадал средь крыш?

Зачем листву янтарную
Кидали мы охапками,
И задыхаясь праною
Съедали счастья плод,
Как лестницей пожарною
К огню любви карабкались
И думали стоп-кранами
Сорвём большой джекпот?

Ну, неужели изморось
Осенняя, капризная
Через края накапалась,
Что не вернуть назад
Моменты, где нам нравилось
Быть сокровенно...

Южных странствий ясны звёзды,
Да заблудшего не греют.
Снова распри штормов грозных
Позабавят ворожею.
Вновь зовёт к себе Каллисто.
Слёзы плакальщиц обманны.
Проскитался я полжизни –
Чтоб разыскать небесной манны.

Киносура манит к дому –
Мой ориентир полярный,
К белокурой в ночь по шторму
Поведёт нить звёзд янтарных.
Заскучал я по берёзкам,
Снятся девушки-славянки.
На чужбине спится жёстко,
Да и будто жизнь с изнанки.

Припев:
Странствий ветер шалый –
Счастье с горем...

Известные еще Гераклу,
Воспетые в античных мифах,
Любили амазонки драку,
Неся мужчинам боль и лихо.

Разили бедных без пощады
Пращой, копьем, мечом, стрелою,
Околдовав янтарным взглядом
И платьем дерзкого покроя.

В век Интернета и смартфонов
Нет стрел былых и поля брани,
Но взгляды наших амазонок,
Очаровав, как прежде ранят.

Твои волосы пахли полночным ветром,
твои губы искали вечерней прохлады,
и закат, опуская янтарные ветви,
укрывал тебя тенью горящего сада.

И ладони, вбирая безбрежную полночь,
пробегали огнём по листве занавесок.
Среди блеска зеркал, как несметных сокровищ,
ты искала лишь тихого лунного блеска.

Этих слез гробовой перелив,
Это жито с гнильцой погребною,
Наши очи огнем проточив,
Их растлит разве солью одною.

Лишь нетленные блещут огни
Над поруганным стягом свободы,
В смертных латах пылают одни
Нам во здравье воспетые оды.

Плесень смертью ожжет, и смотри,
Потемнеют они и нальются
Тронной краской, с которой цари
По достоинству не расстаются.

Окуни же в потир их персты,
Солонеет пусть кровь и стекает
С рук, пусть пурпур престольной тщеты
Век Полынь шпилем тьмы протыкает...

Приходит ночь ко мне, рождаются стихи
Не первому тебе, но все же эксклюзивны,
И рифмы не скрипят, и образы легки,
Я напою росой и наклоню рябину.

И будет август чист, и будет воздух свеж,
Совсем полушутя, прижмешь к себе украдкой,
А я пробиться дам ростку былых надежд,
И протяну тебе, как в детстве, шоколадку.

Назвав тебя «своим», воруя пусть у всех,
Вновь потащу к реке, по зарослям черники,
И лучики небес наш разделяют смех,
Натанцевавшись всласть в янтарно-желтых бликах...

Повеяло холодом.
Осень поодаль
взмахнула крылом.
Над бледным городом
небо
нанизывает
солнце
на сонную рябь облаков.
За углом –
сквозняк
падает в ноты
дворового джаза.
Азбукой морзе
редкие капли
телеграфируют
рваные фразы,
похожие
на осколки тепла.
Из-за стекла
вечер
смотрит мне в спину
янтарным волком.
Тополь склоняет голову
перед киноварью
заката.
На перекрестке –
ветер,
перебежав дорогу
на красный,
разбился в клочья.
И черная кошка ночи,
одевшись в приметы...

Мёда чаша пуста? лишь оса со пчелою
делят капли на дне вместо роя….
- Где янтарная сладость?
- Ушла.
- Вся? в тавриду?
В крыму? вместе с с(к)укой и взглядом
извне? винный погреб, бочонок на дне,
не один тут же стол, покрывало, лай со-
баки снаружи, витало лишь словесная
здесь шелуха, всё спокойно в багдаде,
уха, на костре закипает стремиться, на-
поить, накормить, словно птица
разгоняет тоску и печаль, виноградная
гроздь, как вуаль, служит бахусу, вмес-
те с тобою, и шалаш с...