Яблоко раздора

Жил Иван The Sent Do Rack… (почему прозвался так,
объясняла в первой части. Там – подробно: что, да как)
Не прошло и двух годин, Ваня – знатный господин,
Ведь с княжною обженился, да и тещей стал любим.
Жил, как в масле сладком сыр, только скучен, пресен мир,
Если подвигу нет места, аж противен вечный пир.
Стал Ванюша горевать: «Вот бы с кем повоевать!
Под свои бы взять знамена всех князей великих рать,
Да по-русски научить, как на этом свете жить!
Если кто нам угрожает, вмиг убавим эту...

Глупец в нарядах щеголяет,
Чтоб показать, как он богат,
И что он без порток, но в шляпе,
Не видит только верхогляд.
Иной не стынет на морозе,
Червонцев, что червей в навозе,
И нету дна у сундука,
А мажется под бедняка.

Своим богатством выкупает
Богач содеянный обман,
А бедный и угроз не знает,
Как несмышлённый мальчуган.
Кто неразумного осудит,
Жизнь прожигающего всуе?
Высокомерие - раздор
Зачем плодить, когда ты вор.

От суетности всё богатство
Сойдёт на нет в конце концов...

Спустя две ночи, утром рано,
К пещере женщины пришли,
И камень этот, как ни странно,
Они отваленным нашли.

Тогда Мария из Магдалы
Вошла с тревогою во склеп
И там сиянье увидала
Такое, что на миг ослеп

Взор девы. Два небесных мужа
В одеждах белых были здесь.
"Тебе Иисус распятый нужен? -
Они сказали, - Он воскрес!"

Она застыла в изумленьи:
Склеп без Иисуса пустовал,
Но глас Его через мгновенье
Её по имени назвал.

И, обратясь, она узрела,
Что перед ней стоит живой
Иисус...

Зачем мне тот Афганистан
С палящим неприветным небом,
Где каждый камень, как душман
Встречает нас свинцовым хлебом!

Что потерял я в том краю,
Чего ищу в слепых раздорах
И кровью русскою пою
В чужой земле чужие горы?

Я не бандит...и всё же, в дверь
В чужую лезу с автоматом...
И зло зовут меня теперь
Из-за бугра пришедшим “братом”.

Сам бог велит в меня стрелять,
Ведь по понятью племенному
Пришёл я к дьяволу склонять
И жить заставить по-иному!

А он не хочет, он живёт
И жить...

Родные, простите за гордость перед вами
Что долгими нас разделила годами,
Что сердце забыло любовь и покой,
Раздорами полон был дом наш родной.

Семья и родные-сокровиша сердца,
Что мир подарил нам хранить их желая,
Поможем друг другу любовью согреться,
Уколы и ссоры на век забывая!

Очаг наш родной да сияет теплом,
И будет нас много за общим столом,
Друг друга поймём и поможем во всём,
И ладом и миром устроим наш дом.

Из моего окна видна
Та чёрно-белая страна,
Которой не видны края -
Больная Родина моя.

Страна доверчивых детей,
Страна винтовок и плетей,
Страна веселья сквозь тоску,
Страна имён длиной в строку,

Страна просторов и степей
Страна раздоров и цепей,
Страна шизоидных идей
И полуграмотных вождей,

Страна безумных виражей,
Страна бредовых миражей,
Страна неисчислимых бед,
Страна проигранных побед,

Страна фальшивых перемен,
Страна обманов и измен,
Страна, где говорит кастет...

Иду домой, а там меня не ждут...
Как тяжело быть никому не нужной,
Пыталась жизнь устроить и уют,
Кому теперь подать обед и ужин?

Как тяжело, когда ты - "всё не так",
Не так сказала и не так вздохнула,
Предмет раздора - мелочный пустяк,
На всё один ответ: "Ты просто - дура".

Устала... Как хочу собою быть...
Ну сколько можно только унижаться?
Мне надоело под контролем жить,
Хочу счастливой быть, любить, смеяться.

9.07.10г.

В минуту радости успех
вселяет в нас успокоенье.
Мы сладко дремлем, восхищенье
в дар принимая ото всех.

Когда же горек наш удел,
и мы кусаем губы, плача,
нас вдохновляет неудача
на совершенье славных дел.

Мы – словно в сполохах огня,
когда с душой своей в раздоре.
И тот огонь подобен шпоре,
что ускоряет бег коня.

Ты далеко сегодня от меня
И пишешь о любви своей бездонной
И о тоске-разлучнице бессонной,
Точь-в-точь все то же, что пишу и я.

Ах, как мы часто слышим разговоры,
Что без разлуки счастья не сберечь.
Не будь разлук, так не было б и встреч,
А были б только споры да раздоры.

Конечно, это мудро, может статься.
И все-таки, не знаю почему,
Мне хочется, наперекор всему,
Сказать тебе: — Давай не разлучаться!

Я думаю, что ты меня поймешь:
К плечу плечо — и ни тоски, ни стужи!
А если и...

Когда она в церковь впервые внесла
дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.

И старец воспринял младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.

Тот храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взора небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.

И только на темя случайным лучом
свет падал младенцу; но...