Я взрываю ногою золото

Золото опало.
Осень
стала тёмною...
Уходит
блеск багряно-алый...
Смотрят
куполами вдаль соборы.
.
Встал на страже веры русской
и крестами освящает
храмов белых стан могучий --
Русь и православье славит.
.
Осень...
Ждать устали снЕга...
Вновь Собор окрест устелет
белым покрывалом: _ город,
поймы дали , Клязьмы воды.
.
Вход во Храм Марии Девы
скоро.
Жизнь идёт неспешно.
Мой Владимир, воин древний,
правит пост
и тихо дремлет...

Не быть никогда России богатой…
Коль золото распыляют лопатой!
Колчак 500 тонн неизвестно куда
умыкнул…
Горбачёв неизвестно куда воткнул.

Страну он не поднял на крепкие ноги!
Да и жизнь народа,- была в тревоге…
Сельское хозяйство валилось сильно,
А руководство было тогда бессильно.

Жизнь Горбачёв свою в те годы отладил!
Да и запад его в правлении славил…
Девяноста один год шикарно прожил!
О падении Великой Державы! Не тужил.

Где золото КПСС делось, никто не знает,
Да и видать...

России Матушке никогда на ноги не встать…
Коль чины валютой будут подвалы забивать!
Кто обязан поднимать экономику страны…
Они обязаны быть России Матушке верны!!!

Как видно в России всё идёт наоборот…
Чиновник, - в свой подвал валюту прёт!
Золотыми слитками подполье забивает…
Только свою семью родную обогащает.

На страну и народ, таким всем наплевать…
Лишь бы у них по жизни была благодать!
Поэтому нечистые на руку и рвутся во власть…
Чтоб из казна миллиарды, сейчас себе красть...

От вечной юности красавицы-Земли
Все прегрешенья, беды и страданья,
Расстрельные приказы, типа – Пли!,
Доносы, выселения, изгнанья.

Вслед за Иосифом Господь к себе прибрал
Сынов Иакова небесталанных.
В Египет голод тот народ согнал,
С земель обещанных и столь желанных.

От чресл Иакова, считать без женщин, душ
Там было семьдесят. (Уж, извините,
Меня Арбатовы*, но ваших клуш
В партийных списках не было в Египте.)

Тот славный род в бой провидение вело
И преступление братьёв...

Вспышка,удар,
Окна навылет!
Больше не будет ни секунды,ни шанса...

Читал мезузу, кричал: «Дайте дорогу Архимеду,
(чтобы не попасть в лузу), вогнутых зеркал деду,
«эврики», винта, точки опоры». Марцелло, точил
свой меч, чтобы разрубить его торы или воздать
почести, а впрочем, всё едино, тина слов, истин,
крохи, камешки, (наполнили кувшин птицы),
убежал от себя, от синицы, увидел свой затылок,
чёрной дыры завиток, (ухмылок не терпел), (пру-
ды призмы, озёра линзы, мозоли судьбы). "А где,
собственно, были вы?"

Аллах всемилостивый!
Почему?
Творится такое
Беззаконное, страшное
Бессмысленно - злое
Невинные люди,
Старики, женщины, дети
Стали для политики
Разменной монетой

Аллах всевышний!
Останови сумасшедших!
Проясни их ослепленный разум
Все мы дети твои
Все дети твои
Амин!

Коль вглядеться в данный взрыв,
Кто рядом, заплачет там навзрыд…
Увидев эти лица во взрыве все!
Они оставшуюся жизнь станут
сниться во сне.

Сколь ты увидишь в нём лиц,
Эти все лица там, - видать убийц…
Взор их видать, устремлён вдаль,
Да и в лицах их, не видать печаль.

Вид задумчивый у всех у них…
Особенно у тех на верху, у двоих!
Сколь на войне, поимеют миллиардов,
Прикрываясь ложью, а неправдой…

«Пусть эта жизнь сломает себе ногу! –
Сказал старик, припомнив что-то Богу. –
Мы на полях с рассвета до заката,
А золотом не блещет наша хата.
Весною сеем, летом косим, сушим,
Во всё живое вкладываем душу.
А осенью берёмся за уборку
Без промедления и отговорки.
Пылают руки и дымятся плечи,
Но мы работой все болезни лечим.
И что имеем?! И чего добились
Богатыри, всю жизнь на пашне жилясь?
Сосновый крест, да камень на могиле.
Эх, ёлки-палки, люди-простофили!
При жизни этой, хоть...

Я - слёзы утренней зари на колкой розе.
Нектар я чувственной любви в метаморфозе.
Не уколись, - прольётся кровь, и будет запах.
Вдохнув его, забудешь вновь о всех ты страхах.

И закружит водоворот спиралью страсти.
Ах, эти губы, грудь, живот. В её мы власти!
Все в лепестках, в сладчайшем омуте надежды.
Лежат в кустах остатки сорванной одежды.

Безумство есть, оно сейчас, а не когда-то.
Безумство здесь на этот раз не виновато.
А кто виновен, чей порок,- кто нам ответит...