Я в поле брошенным зерном

Сверчок трещал под полом,
Мешая треском всем.
И днём и ночью — словно,
Родился лишь затем.

Затем, чтобы трескучей,
Нас песней раздражать.
Как будто дела лучше,
Не смог он отыскать.

Поют все так как могут,
И зря сверчка бранят.
И он — созданье Бога,
В нём — к треску есть талант.

Ведь это ж надо братцы:
Три дня подряд трещать!
Не разу не прерваться,
Не кушать и не спать!

Сверчок трещал под полом,
И этим раздражал.
Вдруг стих — и плохо снова:
Скучней, дом тихий стал...

Гречишное синеет зябко поле,
Медовым духом воздух напоен…
Свободы нет – даны покой и воля.
Нет горизонта – только окоем.

Я видел мир. В Кабуле, и в Париже,
Везде искал я смысл - в войне, в вине…
Спускаясь вниз, я видел – пропасть ближе.
Взошел к вершинам – истины там нет.

Не отвечаю за вину чужую -
Своих ошибок ноша тяжела.
Теперь я знаю, что не так сужу я.
Надеюсь, никому не сделал зла.

Уходит время книжных представлений,
И облетает заблуждений цвет.
Перед иконой встану на...

раскройся во поли
рассветным бутоном ,
первым луч солнца узри.

Уронили мишку на пол.

Оторвали мишке лапу.

Чтобы мишка не страдал,

Я его четвертовал.



Зайку бросила хозяйка.

Под дождём остался зайка.

Чтобы зайка не хандрил,

Я его распотрошил.



Наша Таня громко плачет.

Уронила в речку мячик.

Чтоб не мучилась девчонка,

Бросил я её в речонку.



Всё мой папа увидал.

И ремнём по попе дал.

Говорит: «Ну, как, сыночек?»

Я ответил: «Больно очень!»



Папа жалость проявил.

Больше он меня не бил.

А...

Был в Воронежских степях...
В бескрайних золотых полях.
Красота скажу я вам...
Слава всевышним тем Богам!
Что наделили этот край...
Такой землёй ну просто рай.
Степь кругом благоухает...
Степным цветком переливает.
Птицы там везде поют...
Да! Хлеба кругом растут.
Красу пером не описать...
Глазом надо увидать.
Как степь Воронежская цветёт
И как она там вся поёт.
Казак Воронежский на полях...
Подпевает степи в такт!
А как вместе запоют...
Колокола сами в церквях бьют!
Своим...

Иди полем, иди лесом,
Если хочешь — степью вольной.
Всё равно как, только вместе,
Со мной рядышком — не топай!

Мне с такими как ты, рядом,
Находиться неохота.
Потому что неприятна,
Мне их злобная природа.

И во мне грехи есть тоже,
Но во мне нет зла с ехидством.
И с тобою мы не можем,
В мире рядом находиться.

На тебя не злюсь я — честно,
Ты оставь меня в покое.
Отыщу своё я место,
Но не рядышком с тобою.

Так что лесом или полем,
Ты иди — со мной не надо!
Хошь в долинах...

Что ж ты в поле ветер плачешь,
Аль пророчишь ты нам что?!
Подскажи — кто встретит счастье,
И беду отыщет кто.

Ты зачем, то взвоешь басом,
А то тонко запищишь?
Коль пугаешь — то напрасно,
Я мужчина, а не мышь.

Не толкай меня ты в спину,
Не швыряй в лицо мне снег.
Сдюжу я, в буран не сгину,
Я бывалый человек.

К дому путь отыщет сердце,
Ведь там милая моя.
От любви огня согреться,
Смогу в стужу злую я.

Зря ты горько в поле плачешь,
Ветер северный, лихой.
Зря пророчишь...

Тот же луг и то же поле,
Тот же дня покой
Мерно льется на раздолье
Луга за рекой.

Те же травы,
Те же вздохи
Сосен и ракит...
Лишь острее у дороги
Грусть разлук сквозит.

Лишь сегодня вдвое старше
Я того себя,
Что бродил здесь,
Бесшабашно
Время торопя

Земляничная поляна,
ты от ягодок румяна,
угощенье от души,
цветом утренней зари….
Мы по ягодке берем,
с наслажденьем в рот кладем,
ароматом их хмелеем,
и от радости чуть млеем,
Мы пропахлись земляникой
и духмяностью лесов…
В России нет травы безликой!
Все достойны добрых слов!

Клеверное поле, розовые сны,
Улетело детство лебедем с воды.
И стоит угрюмо старый отчий дом,
Где когда то жили мы стобой в двоём.

Пролегла тропинка ленточкой в лесу,
Покосились избы на левом берегу.
Деревенька Суши улеглась в лугах,
И Кордон с Казанкой в голубых лесах.

Барабанной дробью дятел простучал,
Яблоком красным солнца диск упал.
Озеро блеснуло синевой в ночи,
И скрипит осина в лунные часы