Я уже почти привыкаю

Эхом падает гомон ушедших столетий.
Еле жив, самолет сублимирует важность момента.
Тайный смысл, свысока, затяжному мазку на мольберте
Придает одинокий, - тем ярче, - голос рассвета.

Губы упрямо не соглашаются: хватит!
Мы привыкать и прощанья шептать зарекались,
Памятью густо надежду пересыпали
И вразумить обреченно постылую жажду пытались.

Образы, влившись в аккорды изысканных маршей,
Неумолимо собой вытесняя прозрачность,
Рвутся о тонкие догмы, - где тонко – там рвется...

Я не верил в рассвет.
Я не верил в закат.
Я привык побеждать
и был этому рад.
Я не верил врачам,
но порвав тело вновь,
я вдруг понял, что боль
это больше, чем кровь...
Я не плачу давно.
Видно вышла вся соль,
но когда ты не рядом,
я чувствую боль...

Он кончил жизнь трагически,
Как истинный поэт,
Строкою, предвещая злую долю.
Годов сложил количество
Чуть-чуть за сорок лет.
И душу отпустил свою на волю.

Скорбели села, города
Тем олимпийским летом.
Москва прощалась навсегда
С мужчиной и поэтом.

Не слыл он клерикалом
И не безбожным был.
Как лампочка накала
Светил, светил…

У бога всуе не просил
Прощенья за грехи.
Душой терзался и любил.
И пел свои стихи.

На них тогда повесили
Политики ярлык,
Но просчитались критики...

По заснеженному полю
Вьюга разгулялась вволю.

Путник одинокий -
средь стихии злой.
Снег лежит глубокий
Все покрыто мглой.

Нет уж сил пред вьюгой.
Непослушны ноги.
Ходит он по кругу,
Потеряв дорогу.

Сладкая истома
Призывает сон.
Не дойти до дома,
Засыпает он.

Снится как он в детстве
Воровал малину
У своей соседки
Бабушки Галины.

Как весело купались
На спокойной речке,
И, как сладко спалось
На полатях печки.

Как в войну за спину,
Спрятав телеграмму,
Обнимая сына...

Жил да был Иван Иваныч,
очень добрый стариканыч.
Самоваром его звали
чаепитцем все знавали.
Лет пятидесяти он,
и здоров как чемпион.
Он всегда давал советы,
слал при случае приветы
всем знакомым, близким, дальним,
вот таким он слыл банальным.
Любил звать к себе на чай,
первых встречных невзначай.
Все в селе его любили:
с утра до ночи хвалили.
А тем временем с небес,
злился очень страшный бес:
«Это ж надо, один он
не пьет водку, самогон,
только лишь чаи гоняет,
мне губить души...

Я не хочу тебя терять,
Но я уйду через мгновенье,
Любви иссякло вдохновенье,
Не повернуть событий вспять

Была ты близкой и родной,
Красивой, ветреной, рисковой,
Готовой к тайной встрече снова.
Как оказалось – не со мной.

Чтоб нежность в памяти оставить,
Я ухожу еще любя,
Пусть разум в сердце будет править,
Вступаю чувства я крепя
В другую жизнь, где нет тебя

Я соберу остатки воли
К тому я буду привыкать,
Что нет любви без сладкой боли,
Что долг сильней счастливой доли
Я...

Куришь? Опять меня дуришь?
Под дверью дежуришь, когда гаснет свет.
Слышишь, как криво ты дышишь?
Веди себя тише, пока меня нет.

Припев: Я знаю больше, чем надо
Тугие канаты
Запутали разом мой разум
Не привыкай и не бойся
Не плачь, не позорься
Оставила сердца чуть больше
Больше, чем надо!

Тенью застыли мгновения
От прикосновения беззвучный ответ.
Ты невозможен, на ветер похожий
Морозом по коже и снова «Привет».

Ползут минуты, вечер время гложет.
Волнующе звучит твое арго.
Я, как гимнаст под куполом без лонжи
Что знаю о тебе? Да, ничего.

Молчи, поверь, не стоит, все напрасно,
Не стану слушать сказки до зари.
Словам не верю – даже нежно-страстным,
Так лучше о любви не говори…

Два месяца беседы-разговоры.
Как странно – начинаю привыкать.
Но, неожиданно, без всякой ссоры,
Ты исчезаешь, словно ночью тать.

Мне некому сказать: - « Помилуй, сжалься,
Прости, давно я верю и люблю »…
Срываются...

Когда привыкаешь
Боль вянет, стареет
В сердце стреляешь
И небо алеет.

От черной свечи
Серебряный свет
Ты плачь, не молчи
Возьми пистолет...

Убей свою печаль
И вырви мне глаза
Какая мораль? -
Простая слеза...

На берегу песок...
Быть может просто грязь?
А ты нажми курок
Убей во мне всю мразь.

Отправь мне то письмо,
Что в детстве богу я писал
Хочу ответить на него
Я адрес свой узнал.

Противно и гнусно -
Мне лижут глаза...
И больно и грустно -
Мне разорвало паруса...

Как-то раз свела дорога
Двух скитальцев по земле.
Оба странствовали много,
На людском добре и зле,

Оба видели не мало,
Есть что вспомнить - рассказать,
И охотно вместе стали
Путь - дорогу продолжать.

( Дальше, милый мой читатель,
Облегчая слог Тебе,
Я героев обозначу
Буквой "У" и буквой "Б".)
Ну так вот, теперь уж вместе
До ночлега добрались,
Поделили честь-по-чести
Чем богаты. Разлеглись.

Скромный ужин успокоил
Взбунтовавшийся живот
И попутчиков настроил
На рассказ кто...