Я скольжу по поверхности сна

Если есть зло,-оно во мне,
Слышу эхо сомнения.
Всегда ли тихо на дне?
А на поверхности выжить стремление.

Если есть зло,- оно внутри,
Бесконечная вселенная существ разумных.
Толкющая в спину,-иди и смотри,
Слогающая оды из поступков безумных.

Если есть зло,-оно растет,
От привычек не замечать худшее.
Выросшее монстром,когото сожрет,
Говорят того, кто не верил в лучшее.

Если есть добро,-оно во мне,
Слышу эхо сомнения.
Всегда ли плохо на дне?
А на поверхности тенью забвения...

Ему "важна лишь собственная тень", и тело по-
бежит и камень бросит, что за душой хранило
и несло, уронит голову, и плоскость растворит-
ся, то солнышко взошло,……………. струится,
лучами, по поверхности земли, чулки подтянет,
мальчик побежит, дорожка, и росу сбивая,……
и сферы по поверхности кидая, споткнётся, упа-
дёт, коленки сбиты, ………и слеза течёт, а боль
пройдёт,паденьем отзовётся не этим,следующим,
и в поток сольётся, а шрам, зарубка, память,........
туесок не перелей...

Я прошлое привыкла доживать,
Дожёвывать, донашивать до нитки.
В подклетье сохраняю благодать,
Cоль жизни, сказки, споры споров, свитки
ПосУлов, постулатов, полуправд...
Клеймлю, штампую, на любовь - экслибрис.
В свой космомир вхожу как астронавт
И каждый раз навив наив на фибры.
Боль отмочу в очах, и отмолчу,
И отлучу, и мерой не отмерю,
И за того зажгу опять свечу
Кто взял и продал веру на галеру.
Не оттого, что добрый я Ээхх,
А потому, что без него бесстишье,
Безветрие...

Развяжите руки ради Бога,
Мне не выплыть, я иду ко дну.
В моём теле жизни ещё много,
Развяжите руки — я тону!

Тянет камнем вниз меня усталость,
Меркнет свет, в глазах моих темно.
И в обычно бодром теле, вялость,
И скольжу тихонько я на дно.

Я когда-то мог везде дышать,
Но забыв искусство это сгину.
Жизнь сумела руки мне связать,
Перед тем, ударив больно в спину.

Я тону не в море — в грязной луже,
Мал я стал — она как море мне.
,,Покорись!» - кричат мне — ,,Будет хуже...

И опять, и опять сердце рвётся,
Вдаль куда-то, не зная — куда?!
Ветер дунет, вода всколыхнётся,
На поверхности гладкой пруда.

Пробежит рябь и ветку волною,
Прибьёт к берегу в грязь меж камней.
Берег каждому дан свой судьбою,
Ветер-случай нас гонит по ней.

А мы верим наивно что можем,
Мы себе выбирать берег свой.
Но и нас меж камней в жизни тоже,
Иногда кинет в грязь случай злой.

Ветер стихнет и вновь как обычно,
Гладкой станет поверхность пруда.
И опять тишь и гладь — всё...

Закат нежно тронул Душу ..
Скольжу по вечернему небу..
С мечтой лишь моей по праву..
В зеркальный асфальт смотрю..

В нем сосен блестят верхушки..
Все в рифмах из сказок детских..
ну здравствуй Любим Губернский!
Тебя как Исток Люблю!

Город – Ста Золотых Ворот
в изголовье моем
качается.

Там никто никому не врет.
И не мечется. Вслед за чайками.


Смотрят дети и старики…
Смотрят воины – в небо флагами…

И глаза у людей сухи.
Лишь сердца до краев
заплаканы.


Многослойный тяжелый ад
вырастает из моря медленно…

Но спокоен — Кецалькоатль
в балахоне жреческом медном…


И сквозь хруст
достает до дна
голубая святая молния!!

И крушит Приливная Волна
скалы… дамбы… и спины молящихся…


Я на...

6 (Прохлада)
Утренняя летняя прохлада, врывающаяся в приоткрытую дверь, обволакивает повисшую в уголках губ тишину.
Змейкой взгляда скольжу по стеклянной плоскости окна –
в размеренном ритме пустого сердца одиноко плещутся ветви старой груши, путаясь грузными басистыми ветвями в прозрачной вязи расплывчатого ветерка. Струны мысли, разжатые смертельной усталостью, плавно дрожат в свободном течении приглушенного монолога. По-одиночке люди слабы, но, только в одиночестве человек и может черпать...

Рассветный вояж.
Скольжу на водных лыжах.
Морской прибой.

...И всякая слава, и всякий почёт
Умрёт под завистливым взглядом...
На что ты надеешься, что-же ты ждёшь?
Ты сам себя в славе ограбил...

А слава похожа на горный поток,
Который исчезнет, когда вдруг исток
Иссякнет под каменным градом.

После триумфа и лавра в венце,
После парения под небесами,-
Горький осадок пребудет в душе
И в этом повинны мы сами.

Что-же мне в славе и что мне в любви?
Осталась лишь слёзная пена.
По ней я скольжу, как по склону...