Я расставляю по местам любимых

Я сейчас иногда вспоминаю,
Как когда то ходил по грибы:
Месту сбора их не изменяю
Это просто подарок судьбы!

Были мне две знакомы поляны
В окружении старых берёз,
И туда я ходил постоянно
Там в траве подосиновик рос.

Был, возможно, не слишком я ловок,
Если зренье меня подвело,
Но семейками красноголовик*
Заполнял на полянах ведро.

Чудеса нашей русской природы!
То за час набираешь ведро,
То такие случаются годы
У ведра лишь закроется дно!

А однажды...

Качнувшись влево невзначай,
Вернёмся вправо...
Паромщик грустный, не скучай
У переправы...

В небесной гжели завиток
Нам предначертан:
Ах, неужели же исток
иссяк-исчерпан?

Я буду горьким мёдом всласть
Лечить обиды
И тела успокою власть,
И боль не выдам:

Не напоказ, не напохваст
Спою три строчки,
О том, что дёгтю - Бог подаст -
Нет места в бочке,

Где чувства прежнего алтарь
Нас не отпустит
Из плена памяти - янтарь
Медовой грусти...

О музыке на первом месте!
Предпочитай размер такой,
Что зыбок, растворим и вместе
Не давит строгой полнотой.

Ценя слова как можно строже,
Люби в них странные черты.
Ах, песни пьяной что дороже,
Где точность с зыбкостью слиты.

То - взор прекрасный за вуалью,
То - в полдень задрожавший свет,
То - осенью, над синей далью,
Вечерний, ясный блеск планет.

Одни оттенки нас пленяют,
Не краски: цвет их слишком строг!
Ах, лишь оттенки сочетают
Мечту с мечтой и с флейтой рог...

Я не любви твоей прошу.
Она теперь в надежном месте.
Поверь, что я твоей невесте
Ревнивых писем не пишу.
Но мудрые прими советы:
Дай ей читать мои стихи,
Дай ей хранить мои портреты,—
Ведь так любезны женихи!
А этим дурочкам нужней
Сознанье полное победы,
Чем дружбы светлые беседы
И память первых нежных дней...
Когда же счастия гроши
Ты проживешь с подругой милой
И для пресыщенной души
Все станет сразу так постыло —
В мою торжественную ночь
Не приходи. Тебя не знаю.
И чем могла...

Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем,-
Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,-
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто...

Лошади умеют плавать.
Но – нехорошо. Недалеко.
«Глория» - по-русски значит «слава».
Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый,
Океан старался превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами,
Тыща лошадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей – подков четыре тыщи!
Счастья всё ж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли.
Люди – сели в лодки. В шлюпки – влезли.
Лошади – поплыли просто так.
Как же быть и что же делать, если
Нету мест на лодках и...

Мы пили с ним у автомата.
И он пошёл. И я пошёл.
Свернули в зал кинотеатра.
И он в Большой. И я в Большой.
В фойе слонялись до сеанса.
И он зевал. И я зевал.
Потом над Чарли он смеялся.
И я, конечно, не зевал.
Сеанс окончился – на воздух
Мы поспешили поскорей.
Он ждал трамвай, смотрел на звёзды.
И я на звёзды посмотрел.
А утром, встретившись со мною.
Стихи он новые читал.
Вчера написанные. Ночью.
А я стихов не написал.
Да как же так? Мы были вместе!
Проспектом шли. Входили в зал...

Однажды сказал Робеспьеру Марат:
-Мы руки в крови замарали,
Француза француз убивает, как брат,
В пылу якобинской морали.

-Ты знаешь, Марат,- Робеспьер говорит, -
Мы просто как малые дети,
В России такое еще предстоит,
Что нашу мораль не заметят.

В России повсюду полно голытьбы,
И публика кормится плохо.
Подайте ослепшему в ходе борьбы
С троцкистско-зиновьевским блоком.

Однажды у Троцкого сперли пенсне,
И Лева писать разучился,
И Сталин стал главный писатель в стране,
И этим...

Загляделась полночь в окно.
Зимний город устало спит.
Я люблю тебя слишком давно,
Чтоб молчать о своей любви.

Я искал тебя, бросив сон,
В тех местах, где рассвет встает.
Много разных прошло имен,
Претендуя на имя твое.


Но в сугробах карельских снегов,
В тишине подмосковных дубрав
Я святых не растратил слов
И своих не лишился прав.


Ты живешь в переулке глухом.
Ты домой уходишь опять.
Ты не думай, что я стихом
Буду робко тебя догонять.


Ты не думай, что, как в бреду...

Легко я бросал города и уезды,
И бросил бродить, промотавшись до нитки.
Теперь под зелёной сосной моё место –
Я если хожу, то не дальше калитки.

Я бросил беспечное непостоянство,
Я бросил пирушки и радуюсь детям.
Но я никогда не бросал своё пьянство –
И мы это с вами особо отметим.

Коль к ночи не выпьешь – не будет покоя.
Не выпьешь с утра – и подняться не в силах.
Я бросил бы днём своё пьянство святое,
Но кровь леденела бы в старческих жилах.

Ну, брошу – и радости больше не...