Я помню майские парады

Вернулся с фронта до Победы,
Оставив руку под Москвой.
Такие были наши деды,
С войны пришедшие домой.

С огромной радостью встречала
Его в деревне вся семья.
Такое счастье нам пристало,
Живым вернулся из огня.

Но долго не сидится дома,
Работать стал с одной рукой.
В колхозе всё ему знакомо,
Характер был ведь боевой.

Рассказы бабушки Настасьи
Я вспоминаю в эти дни.
О своём деде, об их счастье,
О годах той лихой войны.

Уже давно их нет на свете,
Лежат в могилке за селом...

Я помню руки бабушки моей
И клетчатый платок огромный,
В него, закутанную до бровей,
Она меня сажала в санки ровно.

И по лыжне, где красные флажки,
Везла меня по лесу в город к маме,
Так тащат свою ношу бурлаки,
Обвязанные вечными тесьмами.

Не страшно с ней мне было жить в лесу,
Мне бабушка - защита и опора,
Я стойкость эту через жизнь несу,
И на душе глухого нет запора.

Спина ее не гнулась никогда,
Пережила войну, разруху, голод,
На лоб морщин ложилась борозда,
Но голос ее...

Не видел я,не помнил и не знал:
Тех алых губ,алмазами назвал:
И в тишине твой облик одинокий,
Облит сияньеммесяца глубокий:
О,как же я молился бы в тиши,
Когда деянья ангела видны!

Я помню лето, наши встречи,
И моря ласковый прибой,
И тот волшебный первый вечер,
И поцелуи под луной.

Она смущалась и краснела,
Смотря на нас. И, чуть стыдясь,
Мы обнимались то и дело;
И в поцелуях была страсть.

А утром вместе жили дальше,
Не думая, а что потом?
Любили мы без всякой фальши;
И море пело шёпотом.

Я вспоминаю Мирный, море…
Готов всё бросить и спешить
На край земли, с судьбой поспорить
И заново всё пережить…



Тарас Тимошенко
3.08. 2016

Я, как ты помнишь, ждать обещал,
ждать поездов и e-mail сообщений
бог уж давно мне терпение дал,
чтобы дожаться твоих возвращений!
Жизнь ведь проста, и отрезки отмеряны,
между вокзалами, между сомненьями.
Все, что тревожит нас, тоже отмеряно,
это мерило - мера терпения!
Жду я всегда и терпенье, не кончится,
ведь для любви же, нет измерения.
Ты уезжаешь - я, в одиночестве,
ты возвращаешься - счастья не меряно!
Жду , не прощаясь,
люблю без оглядки!
Ты уезжаешь?
Тогда все в порядке!

Я помнил, как в розовом детстве
Меня уронили на камни,
И как эти камни больно
Ударили меня в тело.

Я знаю, что ждёт меня завтра,
Если не попаду под машину.
Но никто не даст мне гарантий,
Что сегодня я не сойду с ума.

И поэтому я стараюсь
Сделать как можно больше.
Ведь может быть уже утром
Кого-то поставят к стенке...

Я не помню твоего имени
Как мне тебя найти?
Словно пеленой обволакивалоНебо, трясущееся от любви,
И гром среди мудрого неба
Силился тебя найти,
Но что я скажу грому ?
Нам с ним не по пути.

Исчезнув из жизни просто
И оборвав её след
Ты тайной осталась в сердце,
Которого теперь нет.

И пусть теперь плачет небо,
И гремит восторженный гром,
Тебя просто в этом мире не было,
А жизнь моя просто сон...

Ты помнишь, мне когда-то написал,
«Что он играет чувствами моими»?
А ты, наверное, и сам сейчас признал,
Что я играю ведь твоими!
Ты позабыть меня не можешь,
А что же я – мне всё равно!
Словами тебе просто не поможешь,
Забить ты должен на меня давно!!!
Ты говорил, что сердце его камень,
Теперь скажу, что таково же сердце и моё.
В нём не горит теперь уж страстный пламень,
Ему теперь уж всё одно.
Тогда тебе я честно говорила,
Что всей душой его любила!
Казалось всё тогда мне по плечу...

Я люблю тебя - помни это!
Я наверное сошла с ума.
На дворе ведь зима, а не лето,
А в душе у меня весна!

Я люблю тебя - точно знаю!
Без тебя один день как год.
Я минуты до встречи считаю
В ожидании жизнь идёт.

Я люблю тебя – верь в это!
Не сомневайся во мне ни чуть.
Ты сейчас далеко где-то,
Но любовь мою не забудь.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ – Я ТАК РАДА!!!!
Я как будто в раю живу!
И поверь, мне другого не надо.
Я люблю тебя, ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ!

Свинцом налитые катились волны.
Осенний дождь угрюмо моросил.
Стонало сердце, твои ласки помня.
Остывший небосвод тепла просил.

Кричали чайки, болью душу раня.
И, равнодушней моря, был твой взгляд.
Я понимала этой тоскной ранью,
Любви валторны больше не трубят.

Ланиты, хладные как снег, белеют.
Глаза хранят последнюю мольбу.
Мечтания костром остывшим тлеют.
Молчу, до крови закусив губу.