Я не могу сказать прощай

Как хочется сказать...
Скажи...
Но это не изменит ничего...
Как хочется кричать...
Кричи...
Всё это пустота, уже давно...
Как хочется бежать...
Беги...
Ты тень догнать, не сможешь никогда...
А если промолчать...
Молчи...
Но не жалей, что не сказал тогда...

Опять с три короба наврал,
Хвастун беззлобный, надоев.
Я из приличия молчал,
Себя с трудом преодолев.

Ах как же трудно терпеть глупость,
В себя влюблённого невежды.
Нет зла в нём — серость лишь и скупость,
Он мир одел свой в ложь одежды.

С ним спорить просто бесполезно:
Он одного себя лишь слышит.
Ему ведь всё о всех известно,
Себя — он всех считает выше!

А я — как впрочем все с кем он общался,
Ему лишь чтобы слушать нужен.
К несчастью с ним я повстречался,
Ах, если б мог...

Что сказать тебе не знаю, сердце рвется, а должно молчать
За окном седое небо и кружиться колкий снег, опять.
А тяжелая погода, давит низким небом на дома,
И такое тихое молчание, словно сердце, онемеет навсегда.
А глаза все ждут, что солнце встанет, озарит заснувший город и тебя,
Жду все, вглядываясь в небо, на седые эти облака, но холодное молчание,
Остужает чувства, серостью затягивая мысли, там, где ты и нет меня.

Ты как-то сказала: во сне видеть радугу – гнев,
Что с тем, кто увидел, общаться тебе недосуг…
Свое любопытство в себе побороть не сумев,
Скитаюсь по сонникам, чтобы понять твой испуг…

И все говорят то, что радуга – радостный знак,
Который несет за собой благодать перемен.
Скажи мне, подруга, смогла ты загнать себя как
В чужой субъектив, устаревшего мнения плен?

О, нет, я не видела, тише… всего лишь мечта…
Всего лишь надежда на то, чтоб смогла снизойти
В моё сновиденье божественная...

То, что Бог сказал розе,
И заставил её смеяться в раскрывшейся красоте,
Он сказал моему сердцу
И сделал его в сотню раз красивее.

Я живу словно в облаке
Из моих-твоих мыслей,
Из мечтаний и снов,
Из памяти сказанных слов.

Все мы закутаны в облака
Из которых видна рука,
Махающая «привет» или «пока».

Временами оттуда струится река,
Порой огненная, порой электрическая.

А кто-то вскипел как чайник
Паранормальной эврикой!

К тебе ведет звезда психоделическая.

И путь-змея нащупывает Дао,
Которому безразлично кто сказал «Мяу»,
И что значит «Мяу» в ушах аксакала —
Может «весна настала»,
А может «чао-какао»?

Свежий шёлковый сарафан
Молодого коснулся тела.
Белым кружевом облака
Нежной Осени обвили шею.

Гребнем волосы расчесав,
Прибрала прозрачной косынкой.
Засверкали солнцем в ушах
Две брильянтовые росинки.

Вихрь в крепких мужских руках
Закружил дорогую в вальсе.
Осень томно сказала: - Ах...
Вихрь милый, спасибо за счастье...

Вы мне сказали, что я жуткий эгоист.
Но перед Вами, я как на ладони чист,
А эгоизм мой заключается лишь в том:
Что я цинично берегу семью и дом,
Что отдаю всегда им, первый пьедестал.
И Вы правы конечно, кто бы спорить стал
Что я такой себе, семейный эгоист,
Но Вы заранее все знали.....тут я чист.
31 августа 2009г

Когда б удел мне быть бродягой,
Куда б направил я стопы?
В душе достало бы отваги,
Чтоб за собою сжечь мосты?!

Хватило б силы мне однажды,
Чтоб разорвать порочный круг?!
Ведь в том кругу фигурой важной
Вдруг оказался с детства друг?!

Когда б всё то, что я годами
Упорно строил, создавал,
Что доставалось мне трудами,
По чьей-то воле потерял, -

Я смог смириться бы с потерей?
Или, утратив к жизни вкус
И ни во что больше не веря,
Я от неё сбегу, как трус?!

Когда б молвою...

Нельзя сказать, что так и будет,
Но где гарантия, что нет?
Напомнить надо, вдруг забудет
Как все встречали мы рассвет!

Пройдет немало лет, быть может,
Квартира, дача, пруд и сад!
И ни одной знакомой рожи,
Которой был бы очень рад!

Такое пусть всего лишь снится,
Чтоб "рожи" не было вокруг.
С богатством можно и смириться,
Но рядом все ж пусть будет друг.

И дверь держи всегда открытой,
А вдруг друзья придут толпой
С бальзамом, только что добытым,
Для встречи радостной с тобой!