Я не могу настроиться на сон

Есть много разных праздников, но этот
Особенный, с печалью и слезою...
В нем радость от салютов над планетой
И плачь по тем, кто не пришел из боя.
Мы чествуем цветами ветеранов,
И в сотый раз спасибо говорим.
Давно уже зарубцевались раны,
Но сердце ноет и душа горит.
Их с каждым годом меньше...Много лет
Прошло стех пор, как кончилась война.
А Федосей Сафронович, мой дед,
Исход войны так никогда и не узнал...
Оставив дом, жену, троих детей,
Дед уходил на фронт их защищать.
Погиб...

Я не могу на этот лист бумаги
Спокойно с равнодушием смотреть.
Беру перо и букв бежит ватага
На жизнь иль на стоическую смерть.

В забвении всегда должна быть вольность,
Но лишь себя хочу я оберечь
От этой славы скучной, словно повесть,
А также от сальериных предтеч.

Пускай придут, исследуют, коробят
Лет через сто, когда я буду нем.
Удачи вам, грядущие уроды,
И жду сюда, в мой подземельный плен!

Ах, милые! Не сможете добраться
Вы до глубин писательской души,
Я мысленно пожму...

Молчи моя плоть - молчи,
И разум мой молчи тоже,
Кричи Душа – кричи,
Лишь бы не лопнула кожа.

Молчите мои «хочу»,
Молчите мои «подайте»,
Кричите мои «могу»,
Из всех моих швов вылезайте.

Не могу быть с тобою телом.
Прости, но так получается!
Счастье свое как песчаные замки
Строю и рушу.
Пусть даже так,
Но на этом ведь жизнь не кончается.
Ведь я отдаю тебе самое ценное –
ДУШУ…

Люблю тебя и не могу молчать,
Мои все мысли заняты тобою,
Их каждый день несётся словно рать,
Любимый, ты мне послан был судьбою.

С тобой прощаться - свыше сил моих,
Комок стоит и душат горьки слёзы,
Родной, мне не забыть всех слов твоих,
Они дороже, чем все в мире розы.

Мой милый Сашек, я тебя люблю,
А разлюбить тебя - лишиться жизни,
С тобой одним прожить всю жизнь хочу,
Чтоб вместе нам достичь Святой Отчизны.

Люблю тебя, с тобой одним, друг мой,
Я чувствую себя совсем...

Мне кажется, что я не покидал России,
И что не может быть в России перемен.
И голуби в ней есть. И мудрые есть змии.
И множество волков. И ряд тюремных стен.

Грязь "Ревизора" в ней. Весь гоголевский ужас.
И Глеб Успенский жив. И всюду жив Щедрин.
Порой сверкнет пожар, внезапно обнаружась,
И снова пал к земле земли убогий сын.

Там за окном стоят. Подайте. Погорели.
У вас нежданный гость. То - голубой мундир.
Учтивый человек. Любезный в самом деле.
Из ваших дневников себе устроил...

Уморили людей
Сказками.
Накормили зверей
Песнями.
Разукрасили жизнь
Красками.
Провели свои дни
Весело.

Забросали улицы
Розами.
И отдали солнцу
Почтение.
Годами спорили
С грозами.
Но, в конце концов -
Отречение.

От обиды стали
Скитальцами.
Не нашли покоя
В забвении.
В небо тыкали
Пальцами.
И кричали до ночи -
"Гонение!"

Небо воду на нас
Опрокидывало.
Проклиная безбожией
Милостью.
Солнце грозам нас
Выдало.
Прогоняя на путь
Отступления.

Возвратились во тьму...

Мне любить больше нечем
И я тобой уже почти не болею
Придя, домою как всегда под вечер
Тебя собой я не согрею.
Любить меня, любить не стоит
Любви я не могу принять
Любви я этой не достоин
Я ей уже не в силах внять
Я разучился принимать её
Любовь теперь мне просто не нужна
Над ней реву, она не то и не моё
Она для нас теперь стена и не важна

Прошу вас, ворОны и вОроны,
Галдящая громко семья,
Летите вы в разные стороны,
Оставьте в покое меня!
За вашим навязчивым Ором
Не слышу я шепот листвы.
Ее не останется скоро...
Она облетает... увы.
Растаял последний клин в небе...
Вам так высоко не летать!
Ведите себя поскромнее,
Раз выпало здесь зимовать.
Чем паниковать спозаранку,
Накликивать нам холода,
Послушайте ветра шарманку.
Он правду раскажет всегда.
А нынче он ласковый, с юга,
Цветы отогрелись. Цветут!
Надеюсь, что...

листья в воздухе
повисли...
в лужах - ночь,
снежинки
кисли...
Пустошь...
некуда в дорогу...
нить судьбы
свернулась к богу...
Крик молчанья
с выси вниз:
"Ёжичка,
окстись, проснись..."