Я былинка и космос

Если б не было тебя,
Было бы мне грустно.
Я бы выжил, но скорбя
Письменно и устно.

Я бы проклял этот мир
И страну и небо.
Без тебя и свет не мил
И судьба нелепа

И пуста и холодна
Мне родная хата.
Но спасаешь ты одна,
Скромная зарплата.

Позабудь, лета сладкие грёзы,
Его воем отпели ветра.
Впереди зимы долгой морозы,
И безмерной длины вечера.

Не тревожь сердце тенью былого,
Мыслью, прошлого не вороши.
Не вернуть из него дел и слова,
Не согреть им озябшей души.

Не грусти, не тоскуй — лишь разрушишь,
В себе душу, поддавшись тоске.
Став листвы, из сна осени, суше,
Не удержишь груз жизни в руке.

Подожди, чем закончатся сказки,
Не спеши предсказать их финал.
За зимой, весны яркие краски,
Бог для счастья, живых...

Я был когда-то маленький
Мне было так легко
В своих делах удаленький
Растянуто трико

Волшебное сознание
Игрушек полный зал
Купался во внимании
И картриджи менял.

С друзьями закадычными
Я шлялся по дворам
И девушки приличные
Встречались в пору нам

И было всё так гладенько
Жевачек полный рот.
И фирменные адики
Предолевали брод.

И крыши, и подвальчики
Картинки и стихи
За девочками - мальчики
И семечки с руки.

Машины и компьютеры
Квартиры и базар.
И в церкви, и в...

На душе тревоги лёд,
В теле дрожь озноба.
Дождь о крышу дома бьёт,
Как о крышку гроба.

Раньше было всё другим,
Было всё иначе.
А теперь мир стал чужим,
Ночь дождями плачет.

Грусть и вялость воцарят,
Там, где сникла радость.
Там у мира серый взгляд,
В нём души усталость.

В декабре, там дожди льют,
Слёзы ледянные.
И постылый, тяжкий труд,
Там дела любые.

Там на части сердце рвёт,
Взрывом, боли бомба.
Там, дождь в крышу дома бьёт,
Как о крышку гроба...
Марковцев Ю.

Нам никогда не казалось,что мы одни в этом мире,
Когда на двоих было тридцать четыре,
И не было звёзд и луны лишь для нас,
Они просто были, как есть и сейчас.

Нас тех давно нет и не будет уже,
Представляю полёт мимо всех этажей.
Впереди столько лет,но они не нужны,
Представляю убийство "любимой" жены.

В этот раз облажались,на выход пора,
Но у нас много жизней,ведь это игра,
Из которой ,надеюсь,сбежим навсегда,
И исчезнем совсем,не оставив следа.

Всё было!
огонь,горенье,страсть, желание
и даже может быть любовь!
Всё было!
страх, разочарование,мука
и ненависть была!

Сейчас?что происходит?
Мне не знакомо!
И в этом,я тонуть,лететь
Пока не понимаю как!
Тобою очарован, слеп
Глаза, объятия-плен.

И верить в чудо!что сейчас со мною происходит.
И будет длиться, без конца!
Тебя! счастливой делать
Дарить, всё лучшее Тебе.

Позволь,хранить
Позволь, смотреть
Разреши, не дать тебя обидеть
Разреши, беречь от всех.
Ни одной...

Вновь, о былом…- Поговорили!..-
Пускай, не днём…- Всему свой срок!
И ночь, пожалуй, в прозе были
( При всей порочности! ), но, впрок,
даёт урок…- и тем, и этим,
кто, временами, спит…, не спит…
Всё гениальное ( Заметим! ),
с естественным, не в нюх!..- Пиит,
рождённый происком природы,
затми сознаний мир «Святых»,
кому, невзгоды, через годы,
едва ли не уделом злых…-
За неимением иного…-
Как, впрочем, и иных «чудес»…-
Вдали рождённый, от мирского,
возносит, призрачности вес,
опять...

В день рождения Леонида Енгибарова - грустного клоуна с душой поэта, неразгаданного философа на арене, соединившего печаль и смех. Он прожил всего 37 лет, а сегодня ему исполняется 86...
Владимир Высоцкий. Енгибарову - от зрителей

Шут был вор: он воровал минуты -
Грустные минуты, тут и там, -
Грим, парик, другие атрибуты
Этот шут дарил другим шутам.
В светлом цирке между номерами
Незаметно, тихо, налегке
Появлялся клоун между нами
Иногда в дурацком колпаке.
Зритель наш шутами...

Она была Ангелом. Хранила и помогала,
Душу свою подопечную везде и всегда охраняла.
Давала советы полезные, от злых утех сберегала,
Во всём и всегда безвозмездно участие принимала.

Душа все её старания как должное принимала,
Как будто всё так положено! Благодарить забывала.
Зачем? Ей служить приказано, беречь и хранить меня!
Я вообще всемогущая! Могу всё сделать сама!

Ангелы не обижаются, такого в них не заложено,
И изо всех сил стараются сделать что-то хорошее.

Душа загордилась...

За рекой несбывшейся мечты,
Берег яркий выдуманной яви.
В него снов ажурные мосты,
Но по ним идти тела не вправе.

За спиною дней шальных веселье,
Безрассудность юнности хмельной.
Из неё сквозь зрелости похмелье,
В старость я иду судьбы тропой.

Жизнь была мгновением безумства,
Отлетевшей от костра искрой.
Изнутри сжигали огнём чувства,
И я высох сердцем и душой.

Прокричит вдали в лесу кукушка,
Тем кто слышит, отсчитав года.
Я в руках Небес всего игрушка,
Наигравшись, бросят в...