Я был не господом храним

Была обнажена и так прекрасна,
Что сам Перун ярился в небесах,
А ты пред ним бессильна и безгласна,
Но тот огонь любви и боль, и страх,
Все резко в эту осень проступило,
И как Даная, золото дождя,
Ждала ты листопада , и взбесился
Стрибог, он не хотел отдать тебя.

И в ярости он листья обрывая,
Срывал, швырял на обнаженность тел,
И только жрица юная, нагая,
Все веселилась, верить не хотела,
Что нагота деревьев так прекрасна.
Что стало в мире пасмурном светлей,
Да не укрыться, в...

Была Единственной.
Теперь одна из многих.
Таинственной.
Теперь понятной, вроде.
Загадочной.
Теперь немного странной.
РАЗЛЮБЛЕНА -
Как штемпель твоя правда.

Было душно от жгучего света
А взгляды его - как лучи.
Я только вздрогнула: этот
Может меня приручить.
Наклонился - он что-то скажет...
От лица отхлынула кровь.
Пусть камнем надгробным ляжет
На жизни моей любовь...

...Как велит простая учтивость,
Подошел ко мне, улыбнулся,
Полуласково, полулениво
Поцелуем руки коснулся -
И загадочных, древних ликов
На меня поглядели очи...
Десять лет замираний и криков,
Все мои бессонные ночи,
Я вложила в тихое слово
И сказала...

Был вечер ласков, тёпл и свеж,
ласкал нас тополиный пух,
слова несбывшихся надежд
мы так и не сказали вслух...

Была женщина так молода,
Как малое дитя игрива,
Румянцем вспыхнула, когда
Для поцелуев грудь открыла!

О эта власть Божественной груди -
Пред ней невольно станешь на колени.
Кто эту власть для жизни разбудил,
Тому не страшен запах тленья!

Но эта власть - один сплошной обман,
Соблазн для рук, для глаз и поцелуев.
Богатому опустошит карман,
А бедного на рабство презентует!

Нет силы, чтобы сбросить эту власть,
Нет столько денег, чтобы откупиться.
Бессилен ум, когда владеет...

Был Пушкин в поэзию сослан
На многие дни и лета…
У этих берёзок и сосен
Особенная доброта.
Когда-то здесь так же скитался
Бунтарь, вольнодум и поэт,
И он у России остался
На многие тысячи лет.
Когда в неурочном затишьи,
Светло догорает закат,
Я снова услышу, услышу,
Как птицы в чужбину летят.
И будет им горько и трудно
Покинуть Большое село…
Готовы под утро, под утро
Бумага, чернила, перо.
Потом с прозревающей болью
Последние звуки любви
Оставит дождливое Болдино
Для грешной...

Была у Пращуров ума – палата,
И жизнь на точные слова богата!
А ежели у нас ума – вершок,
Нам всё едино – всё ночной горшок!

Было лето. А потом пропало.
В опустевшем парке, у реки,
Дни ещё прозрачны и легки -
Отголоски лета - карнавала.

Но в палитре - жёлтые тона,
И заметно холоднее ночи.
Бабье лето уходить не хочет,
Видно, нагулялось не сполна...

Листья ждут команды ветерка,
А потом - полёт. И круг замкнётся.
Ни один обратно не вернётся,
Ни один. Так будет. Но пока...

Девочка поднимет жёлтый лист
И сожмёт в игрушечной ладошке.
Осень не знакома этой крошке,
Небосвод над ней кристально...

Было радио сарафанное,
Словом глупое и обманное.
Молвы домыслы,
Злые помыслы,
Тех, кто лгал, несли,
В мир людей Земли.

В гениальности,
Капля странности,
В непривычности,
Для обычности.
Тех осудит тот,
Кто их не поймёт.

Суд людей предвзят,
Снова виноват,
Тот, кто слабже всех.
И за сильных грех,
Будет миром он,
Бит и осуждён.

Мир изменчивый,
Переменчивый.
То день ясный в нём,
А то снег с дождём.
Но лишь идиот,
Мир за то клянёт.

Снова радио сарафанное,
Врёт и...

Было лишь по пути,
Нам с тобою на свете.
В мире рядом идти,
Не всегда значит вместе.

И пришли мы в момент,
Разводящий дороги.
Грусти с радостью нет,
Но есть чувство тревоги.

Мы не вместе, но всё ж,
В нас дни общих событий.
Их и правда, и ложь,
И их дел связи-нити.

Сводят судьбы людей,
Жизни общими днями.
А врагов и друзей,
Мы в них делаем сами.

И нам лишь по пути,
В днях дано быть судьбою.
Коль не так что — прости,
Не враги — мы с тобою...
Марковцев Ю.