Взорвать

Синеют горизонта дали,растет стена из облаков,
Давно мы шторма не видали, решили ждать без дураков.
Пока,над нами штиль кочует, и чайки нарезают круг,
Но запах бури уже чуем, смотри внимательнее друг.

Волна на море участилась, глубоким стал небесный цвет,
Как будто в бездну покатилась, кривит лучами белый свет.
Контраст усиливает небо, чернее небо каждый час,
Черно на право и налево, и чайки криками; Атас!

И руки-крылья раскрывай, пошел порыв,он самый первый,
И тащит море за собой...

За окном молчит туман,
Ветка трется о стекло.
Позади - один обман,
Отчего ж в груди тепло?

Сосен аромат
Среди мшистых скал
Удивленно рад,
Что я не устал.
Мой рюкзак летит
В хвойную траву,
Чтоб себя найти,
Небеса зову.

Воин побеждать устал,
Робкая флейта звучит среди скал.

Душа моя как белый лебедь
Над Галактикой сияющей летит
Туда, где никогда я не был,
Где ни кому меня уж не найти.
В холодной каменной пустыне
У костра спина немного стынет.
В далеких смутных городах...

Собирает заколдованный мальчик
Ледяные кристаллы
Мальчик тонкий, холодный, беспечный
Тонким скальпелем точит «ВЕЧНОСТЬ»

Герда гордо сморит в небо
Небо в Герду сморит слепо
- Что ты хочешь дорогая?
Герда ответила - «Не знаю»

Я мечтала с детских лет
Увидать любовный Свет
Я все время ожидаю
Должен скоро Кай оттаять

Королева головой кивает
И я когда-то так мечтала
Я как Кай была беспечна
Заморожена навечно

Герда гордо сморит в небо
Небо в Герду сморит слепо
Не слеза, а...

Я печь Освенцимского крематория,
Я жру людскую плоть: видать так надо?
И застилаю окружающую территорию
Густым и черным дымом, тошнотворным смрадом.

Я ем замученных, расстрелянных, удушенных,
И обессилевших от голода, живых детей,
И днем и ночью мое чрево равнодушное
Готово в дым и пепел превращать людей.

Мой голос - крики заживо сжигаемых,
Шипение горящих тел, их треск,
Лязг ржавых створок, часто открываемых,
Гул пламени, отбрасывающего злобный блеск.

Из кирпичей я грязно...

Что это - стих? Плод наваждения?
Подарок чуть развратной музы
(Скрепить с которой жаждешь узы),
Что дарит чудо вдохновения?
 
Иль это труд ума и сердца,
"Работа малая виска",
Где страсть пульсирует. Пока
Мозг с ней настроен точно в терцию.

Что нужно, чтоб родился он?
Кто виноват в подобном чуде?
Ужели кто-то в чудном блюде
Нам преподносит дивный звон?

А может всё ж «добыча радия»,
И адский труд в преддверьи Слова?
И вот взорвалась super nova,
Похерив адовы исчадия.

Не изводил себя вопросами «зачем?»,
И «что есть цель?», и «не уснуть ли проще?»
И видеть сны в той неизбывной роще
Под сенью девушек в цвету, не зная с кем.

Не рвал я душу тайнами: «зачем дышу?»,
«Куда бреду?», «есть свет в конце туннеля?»,
Я сам себе придумывал все цели,
И сам нарисовал дорогу к финишу.

Одна, но пламенная страсть сжигает разум,
Один вопрос проклятый: «Кто же мы?»
Не верую религиям — их тьмы,
И боженькам, увы, не верую — всем сразу.

Ужель само-собою взорвалось...

И медленно планетная природа
Разделась до кабального ядра,
Дубы гнетет лазурная свобода,
Так грянула осенняя пора.

Могила сокрывает лишь позора
Осповницу на выверенный срок,
Лужению холопского разора
Не властен бойной славы кровоток.

Красна еще магическая трасса,
Но зной уже взорвался на лету
И так нависла солнечная масса,
Что ангелы забыли высоту.

Уран, Нептун, Плутон горящий очи
Следят, а май сравнялся с ноябрем,
Светя дугой вальпургиевой ночи
Поклонным осыпающимся днем...

Сначала затменье. Контузия сердца.
Как будто взорвали тротил.
Как будто мой ангел (любви или смерти)
Мне то дал, что так я просил.

Потом вдохновенье. Щемящая радость,
Что тот есть на этой земле,
Кто бы сумел не предать, а оставить -
А это немало вполне.

Желанье услышать. Уроки терпенья.
Не носим себя в парандже.
Попытки найти след добра и доверья
В чужой, но не чуждой душе.

Потом меньше времени, больше соблазнов,
Почти равноценных замен.
Стремление вновь получить все и сразу...

Шестой этаж. Я у окна.
Где то музыка слышна.
Она давит.
За стеклом дома
И крыши..
Боже! Я схожу с ума.

Опять все вместе собралось
В груди, вскипело, взорвалось
И разлетелось, вновь сплелось
В комок, и бешено дыша
Затрепетало.
О, душа!
Как ты плоха, как хороша,
И как огромна!
Ты одна.
В тебе нет края и нет дна;
И много света и тепла;
И жизнь в тебе и теснота
В моей тщедушной плоти.
Как зверь ты воешь и скулишь,
На волю рвёшься и кричишь.
О, сколько боли ты чинишь!
Как...

А если бы можно было попасть в те июльские сутки,
Себе запретить влюбляться и знать твои руки и плечи,
Чтоб образ совсем размыло в окне полуночной маршрутки,
Чтоб никогда не возвращаться к возможности нашей встречи.

И губы не помнят губы и бархат горячей кожи,
И голос размыт звонками далеких и близких людей,
А сердце уже не любит, твой мир, ни на что непохожий,
Что был разрушен не нами – взорвался накалом страстей.

Имя твое под запретом и номера телефонов,
Каждое воспоминанье...