Выйду из квартиры

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

К Богу, словно плотвичка к проруби,
Я плыву подышать. А мне бы
Стать хотелось почтовым голубем,
Чтобы связывать землю с Небом.

О Христе возвещаю издали,
Растопить не пытаясь льдины.
И плыву я к конечной Пристани
Лишь с охапкой зелёной тины.

Тошно жить мне в спокойном омуте,
Плавники распрямив по течению.
Щуки, окуни – плавать могут те;
Я ж – к полёту имею влечение.

Хватит, выбраться надо из льда брони!
Пусть на суше пути нелёгкие.
Надоело дышать мне жабрами,
У меня ведь ещё...

Одни слова звучат,
Как боль простуженного ветра.
Другие,как уставший скрип
разломанной качели.

Порой мгновения стоят жизни,
а долгие лета...
Их оставляют тем,Кто так и не поднялся
Со своей дремлющей постели.

И только крик Грозы обрывом проводов,
Вдруг расстревожит сон,
разорвав в ничтожность клочья ночь.

Живи ПОЭТ!Дыши ПОЭТ!
Дыши благоуханием свободы!
Иди ПОЭТ!Лети ПОЭТ!
Спеши мой друг,ибо проходят золотые твои годы!

Немного погодя,
Собой мы вскормим этот хищный Мир...

- Вот этой мазью Вам помазать.
- Настойчик надо заварить.
Отсюда выйду – тут же вмажу!
- Насыпьте травки… покурить.

Лето…в небе слышен гром
Этой ночью... За окном,
Звезды дымкой укрывая,
Листья на ветру качая
Ветер в танце закружился,
Засвистел и разъярился –
Тут же молнии сверкнули,
Светом ярким полыхнули,
И, взрывая небеса
С неба капли…как роса…
А потом вдруг шум и вой –
И вода сплошной стеной
С неба хлынула так резко,
Что с скрипучим гулким треском
Все деревья накренились,
И цветы к земле прибились,
И прогнулись провода,
И по тропам, по песчаным, тоже все бежит вода…
…Я стою, открыв...

Я выйду в поле, в травы упаду,
Забыв про серый, пыльный город,
Про зло людское, боль, беду, тоску,
И взглядом в небе утону бездонном…

Хочу я, оттолкнувшись от земли,
До облаков, взлететь как птица…
И полететь, не ведая куда,
И ни о чем не думая, средь тишины забыться…

Так хочется собрать в охапку облака,
И в белый пух зарыться с головою,
Но, я тихонько их коснусь рукой,
И подтолкну, отправив вновь в дорогу…

Но вдруг нахмурились шальные тучки,
И посерел от дум моих их лик…
И...

Взять от весны больше, чем нужно для нас,
Нельзя, если даже будет не лень,
Когда на солнце, не закрывая глаза,
Медленно, медленно тает прошедший день.

И в облака, подсвеченные изнутри,
Впились щетиной вершины сухих тополей,
Отраженные мертвым зерцалом витрин,
Размягченные в ступе теплых апрельских дней.

На улицах людно, встречи не избежать с людьми,
Только выйди – уже навстречу спешат.
Все, что нужно тебе от весны, ты сама возьми,
А я, пожалуй, вернусь скорее назад...

«МИГ» скользит по площадке для взлёта –
Серебрится на солнце металл.
Человек в глубине самолёта
Держит твёрдой рукою штурвал.

Для него это вовсе не сложно:
Много вылетов сделал пилот.
Только сердце стучится тревожно,
Не давая «добро» на полёт.

Гонит мысль от себя: «Предрассудки,
Как обычно сегодня взлечу.
Плохо спал я последние сутки –
Надо будет поведать врачу»…

Взлёт, и правда, прошёл как обычно;
И пилот, высоко над землёй
Чертит в небе фигуру привычно
Очень ровной...

Крепкий, черный, сладкий чай,
Сигареты, зажигалка.
Извините, мне так жалко,
Разбудил Вас невзначай.

Под привычный стук колес,
Километры исчезают.
Может быть они прощают
Расставания без слез

Разрешите угостить:
Земляничное печенье.
Мне дадите разрешенье,
Выйду в тамбур покурить.

Растворяясь в темноте,
Пролетают полустанки,
Мимолетные подранки,
Пыль в дорожной суете.

Смысла нет ложиться спать,
Мы в вагоне-ресторане.
Наше милое свиданье
Может сблизит нас, как знать...

Вечер скоротечностью нелеп,
Умер, незаметно и обидно.
Диск луны за тучами ослеп,
И не выйдет к нам уже, как видно.

На столе притихший телефон,
Пачка сигарет и зажигалка.
Выйду я с соседом на балкон,
На, бери, закуривай, не жалко.

Застучал огромный барабан –
Дождь глумится над железной крышей.
И несется ветер – хулиган,
Вдоль дороги, сорванной афишей.

Размешаю свой остывший чай,
Веселится ложечка в стакане.
Может быть, взгрустнется, невзначай,
Шевельнется боль в давнишней...