Выйди

на дворе стоит весна
мое сердце снова
выйдя ночью из за сна
петь, плясать готово
так и рвется от груди
сердце, сердце, погоди,
Радость впереди!
лето в пути
жди

- Одиночество, вот основа?
- Да всё ты врёшь, давай снова.
Выйдя из угла, утром или в другое время суток,
белого бима, чёрного уха прибауток, клапана
его, твоей грыжи, не заклеить его пластырем,
навостри лыжи, беги от любви к новой,
пусть станет, твоей/моей основой.
- Искал угол, брешь?
- А ты возьми и ему врежь, правду матку, о всём
что было и о том, что будет, - беря в руку ватку,
смочив, стирала макияж, (боевого окраса, твоего
блажь) фреш, (сок) сироп и других лажь, смесей...

Силы небесные...грозой разрядились
И освежая всю землю,шлюзы открыли...
Вялость,сонливость,вмиг прогоняя ударами первыми
И каплями пыль,как гвоздями к земле прибивая
Боль отпустила,пробуждая все чувства застывшие
И подступает вдохновенье великое...
Глядя с крыльца, на небес представление
И расслабляя усталую голову,ветром целителем
Взглядом вбирая свежие,новые образы
Уже бурлят в сердце Чувства мятежные
Душа оттает от повседневного и надоевшего
Как рукой снимет тоску и след мрачности...

Гуляли три девицы раз
На берегу пруда.
Прохладою в столь знойный час
Манила их вода.

Соблазн велик для молодых.
Куда теперь деваться?
Уж принимает их, нагих,
К себе вода купаться.

А в тоже время шёл старик
И нёс ведро плодов.
Худой и немощный на вид,
Но, благо, был здоров.

Старик -- хозяин этих мест.
Он по лесу гулял.
Увидев девственных невест,
Заворожённым встал.

И отвести не мог он глаз,
И скрыть себя не смог.
Младые закричали враз --
«И не мечтай, дедок!

Что...

Кто смог дожить до пятницы страстной,
Пусть здравствует, за Божеским порогом
Восстанет образ в прелести иной,
Когда замкнет уста небесным слогом.

Пиитов отличают времена,
Их участи тяжеле не бывает,
Каким бы не идти путем зерна,
Блаженного царевна убивает.

Что славят жабу чурную оне,
Лишаются видения и злости,
Опасно ль умереть, а жить вдвойне
Опасней от лягушачьей милости.

Коль вечное искусство умирать,
Сиречь, коль вечно праздное искусство,
Начнемся хоть лжестраждущих...

...Да что вы братцы?!Али не ели?...
Чего ослабли...Чего присели...
Рванем ка хором,возьмемся разом
О чем тут споры...и так все ясно!
...Дурить не к месту...займитесь делом
Гляди как ходят мышцы по телу...
Бери свое...не тронь чужое
И жизнь сладка,но и колюча,словно крыжовник...
Живем без духа,глазами,слухом,да своим брюхом
Зигзагообразно...ты не привязан
Хотя опасно и даже страшно
...Но это важно...для жизни стажа
...Какие фразы...такая сдача
Какие деньги...та и отдача
Какие мысли...

Небо выдохнуло тяжко,
Посмотрело вниз с досадой
И мою пятиэтажку
Обнесло живой оградой

Водяных бессчетных нитей
Впечатляющего вида.
За порог теперь не выйти.
Посмотрю – и все же выйду

Прочь! Из тесноты квартиры,
Из насиженного кресла.
Обнимусь с водой небесной,
Успокою слезы мира…

Я промок, но не простужен.
Дождь в асфальтовую прорубь
Убежал, и в теплых лужах
Солнце плещется, как голубь.

Перегородка из чугуна, покрашенная
под бронзу, из себя не выйду? пьяному
сьёнзу, солнцу, даже если агония? что в
конце?...................
(сензу, отведай есть рана, принесёт пол-
ьзу, тебе рьяно?)
не привыкая и имея привычки, вскрывал
сознание, где отмычки? нового слова?
кто поэт больше?
- А кто меньше?
Кто судит об их вершинах? вирши? или
драконы? выдыхающие огонь и копоть?
где их коны? грани, потеряны/
найдены, или нет,.....все дани?

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцатый опус

Мрамор любят пустые сады,
Расточимся по тусклым аллеям,
Яблок жаждать ли, мертвой воды,
Выйдем хоть к бледномрачным лилеям.

Желть запомни, холодных лепнин
Темность гордую, негу подпорок,
Черных роз каменеющий сплин
Облечет еще гипсовый морок.

Станет матовый яд кисеей,
Чернью батика золото спрячет,
И над каждой тлетворной змеей
В цвете палом царевна восплачет.

Пятьсот двадцать первый опус

Днесь златое на красном...

Непонятные вокруг — непонятности,
Просто всё во всём всегда — только с виду.
И творятся круг меня дела-странности,
Круг замкнулся их, никак — я не выйду.

Раньше просто было мне и удобно,
И всегда я твёрдо знал, что мне надо.
Мир иной раз шлёпнуть мог, но беззлобно,
За шлепком вслед радость шла, как награда.

Не тужил жил я и шёл — всегда прямо,
Видел всё что впереди, предо мною.
Обойти всегда умел, если яма,
Лёгкой жизнь моя была и простою.

Но вот сглазили меня, видно как-то,
И...