Вывела

«Обыкновенный кочегар,
Одетый в чёрную одежду».
Так думал каждый, кто не знал
Того, кто нам дарил надежду,
Кто улыбался иногда,
И был наставником и другом
Кто один раз и навсегда
Нас вывел за пределы круга.
Одежда от угля черна,
А ещё – мокрая от пота.
Обыкновенный кочегар,
Делающий свою работу
За это не услышит он
Даже обычного «спасибо».
Овации будут потом:
За песни, за стихи, за фильмы.
Нас согревая, он не знал
О роковом том повороте.
Обыкновенный кочегар...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Плывет воздушная река,
Узоры катятся и таят.
Переливаясь облака,
Тенями, красками играют.

Просвет белесый, солнца луч,
Пробившись, вывел очертание.
На время, скрылся среди туч,
Размыв следы сквозь расстояние.

Границы движутся вперед
И появилось перед взором,
Пятно, мрачней чем глубина,
Морской пучины с льда покровом.

Пойдет ли дождь, а может снег,
Но то пятно не протекает.
А ветер гонит пух небес,
Рисунок видоизменяет.

Вот час прошел, другой проходит,
Плывет воздушная...

Как Россия изменилась...
И как сильно переменилась.
Измельчал нард совсем...
Патриотизм стал не удел.
Родился, вырос он в России...
Без каких либо усилий.
Возмужал и здесь окреп...
Ел Российский белый хлеб.
Выучился, ума набрался,
И за бугор посля подался.
Лучшей жизни там искать...
Свою родину проклинать.
Что такая мать плохая ...
Воровать им не даёт... сякая.
Заставляет их трудиться...
Своей Родиной гордиться.
Вот в природе, другой расклад
И совсем другой уклад.
Утки вывелись...

Враг вокруге зашевелился...
Казак на Дону подсуетился.
Купил вороного скакуна...
Седло нагайку и уздечку,
Чтоб подвести скакуна к крылечку.
Сам вороного заседлал,
Чтоб сын как вихрь на нём скакал.
Вывел с базу скакуна...
Подналадил стремена
И окликну сына он...
Сам он понял, что не сон
Сын вон как уже подрос...
Казак стал... здесь не вопрос!
Сын проворно подошел...
Вокруг вороного обошел
И казак гутарит тут ему
Дай тебя я обниму...
Пришла пора мой сын родной!
Учится защищать...

Храм-магазин не манит духовностью.
Ангелы в джипах не хлопают крыльями.
Поиск врагов в оправдание пошлости -
Поповство игру себе новую вывело.

Предатели всюду - довольно фантазии.
Ряса прикроет всю грязь шарлатанов.
Вместо келийной мирской эвтаназии
Клира идет под бой барабанов.

Религия зла. Не ищите подвоха.
Тот, кто не с нею, всегда умирает.
Святейшим назвать купца-скомороха -
Не это ли храм в магазин превращает?

Не верить нельзя - уже пишут законы.
Небесных отцов на земных...

Два прикольных братца в собственной квартире,
ну,не то чтоб очень,но спокойно жили-
шаркали тихонько от стола к окошку,
у камина грелись,да гоняли кошку,
"дурака"валяли,тараканов били,
о прогулках улицей навсегда забыли.
Мягкие,послушные,туповаты чуточку,
милые и нужные каждую минуточку.
Грелись-согревали,меж собой дружили,
доброму хозяину много лет служили-
утром на работу молча провожали,
вечером дождавшись,ласково встречали.
И хотя порою пачкались в пыли,
мирные беседы меж собой...

Забытые миры припомнив,
Я вам историю скажу,
И сказку эту в новый облик
Сейчас для всех преображу.
Там были тысячи порталов,
От рек и гор до тронных залов,
Ведь сотни маленьких миров,
Своих владений и домов
Уж с давних пор образовались;
В них тоже жили существа.
Портала связывало два
Между собой – перемещались,
Даруя дружбу и любовь,
Да гостю рады были вновь.

II
Однажды в мире Аваларе
Профессор взял зелёный шар.
Его настроил на портале
И всех своих друзей собрал.
Сокрыта...

Он вырвал с мясом боль и ночь,
разбив стекло рассвета,
он окунулся с головой
в кипящий жар души;
но ночь, как вошь, как шлюхи стон
в постели разогретой,
смеётся грязной тряпкой губ,
и тяжестью лежит
на срезе мутного зрачка,
на петлях ржавых шрамов,
где пустотой плюёт свеча
в глухой подвал рассвета,
где небо, бросив ляжки туч
на свой холодный мрамор,
достало солнца мятый луч,
и написало смерть.
Но из щелей червивых стен,
из всех продрогших окон,
течёт душа, как рожь, как...

Пой, пташечка, о чём мечтаешь,
Пока не вывелись птенцы.
А выведешь – тогда узнаешь,
Что значит дети и отцы!