Высокий каблук

Логос повис
Как луна
На раззвездованном небе
Как тайна духа
Светит в углу тела
Потеют лоб, ладони
И от этого буд-то сильней
Пахнет дорогими духами
Снято с вершины знамя
И уже не королева я
Чем –то ни тем
Занята память
Неохота вершин
Охота покоя
Скинуть с ног каблуки
Они так не удобны
Что ноги в ритм души
Пульсируя, ноют
Дух абсолютный
Это ты меня беспокоишь?
Думаешь обрести сущность
Уже я готова?

Утюжит небо серая громада,
Несущих дождь холодных облаков.
Моя отрада осени не рада,
Пронзая листья шпилькой каблуков.

Cпустилась с гор,
А жизнь внизу бурлит!
Я мышкой двинула курсор
И сразу вляпалась во флирт.
Какой тут, к черту, кастинг!
Лицо обветрено дождями и жарой,
Мозоли на руках
И дрожь в коленях.
И сон преследует порой,
Где я на каблуках…
Немного отдохнув,
Помаялась от лени.
И вот косметика в руках,
И взмах руки заученным движеньем,
Как кисть художника:
Помада, тушь и тени.
Пришло желанное мгновенье, в театр я вхожу
И вижу хищниц, которые, дрожа от нетерпенья,
Блестя...

Милая девчонка, юбочка в полоску,
Выросла из платьев, носит каблуки.
Сумка, в ней помада, пудра и расчёска,
На парадном месте книжки, дневники.

На столе журналы с яркою обложкой,
В вазе - апельсины, рядом - роз букет.
Весело смеётся: мир в её ладошке!
Все пути открыты в восемнадцать лет!

Мы с тобой сидели, наблюдали
Как ночная падает звезда
И одно желанье загадали -
Чтоб не разлучаться никогда
Лето пролетело-промелькнуло
В Лету кануло и без следа
Я тебе как прежде улыбнулась -
Зарябила тёмная вода
Жизнь - это приключение
И нам она дана
Не с тем, чтобы мучением
Вдруг стала бы она

А потом решил он, что настало
Время нам пожить по одному
Чтобы я на прочность испытала
Чувства свои нежные к нему
Он сказал - Ты, ведьма, так скрутила
Мне теперь свободным...

Одесса - мама… В тихих закоулках
Брожу, брусчаткой каблуки стирая,
И лестницы поскрипывают гулко,
Пеленки сохнут, путь перекрывая.

Подмигивает слепенько окошко,
В том доме, что любил, но умирает,
И хочется передохнуть немножко
Во дворике. Но будит звон трамвая…

Приморский горд собой и видом моря,
Лежит от Пушкина до Ришелье, до Дюка.
Толпа туристов, улыбаясь, спорит
В веселых поисках второго люка.

На Дерибасовской открылась…не пивная:
Бутики, пиццерии, рестораны...

Как горестно когда тебя не понимают,
Как горько в горле от обид,
Пусть мелочных...
Но даже эти ранят
И сердце тихо плачет,
И душа отчаянно кричит

И лист кленовый стонет на дороге,
Раздавленный случайным каблуком,
Под проливным дождем ... намокший,
Но красивый...
Светящийся надеждой и добром

Вращается орбитальный маховик.
Две-три звездочки прокалывают ночь.
Смыкаю усталые глаза
И уношусь прочь.

Под гул астрономического маховика
Тихоходное скольжение вниз.
Громыхнул удар каблука
Из тьмы кулис.

И утонул зум-разум в ночном
Антрацитовом море небес.
Калейдоскопическим сном
Заживляя порез.

Снежный кружится вокруг хоровод,
Белые мухи летят,
Солнышко скрылось, к зиме поворот,
Хлопоты мне предстоят.

Надо купить потеплее пальто,
Шапку связать, тёплый шарф,
А может, шубу из норки, манто,
Шляпу? Пройтись в каблуках?

Принарядиться, как кинозвезда,
«Мальборо» вдруг закурить,
Сесть в «Шевроле» и, возможно тогда,
Звёздный роман закрутить?

Или в Египет на отдых махнуть,
Море и солнце, песок…
В танце восточном талантом блеснуть,
Тонкое дело – Восток!

На океан, где...

Тоннаж водоизмещенья – два столетья.
Гранитных палуб переворот дворцовый.
Вооруженные архангельские дети
Безумно верят – будет все по-новой.

Прощальный Блок встречает Незнакомку,
В литературном круто набирая весе.
Есенин пишет Церкви похоронку.
Стреляет из орудья ржавый Крейсер.

Телеграфирует Ильич во все отряды;
И дирижирует наганом комиссар
Симфоньей лютого убийцы-листопада,
Лампаду века разбивая – в дар.

Трещит, как лед, паркет под каблуками
Красноармейских кованых сапог...