Вымыть

Молодое и жгучее племя
Скандирует чье-то модное имя
Теребит денежное вымя
Любит себя, радостно скандируя
Модное имя; модное племя
Куда-то все время спешит, шутя
Они все колхозники и только я
Одна в белом костюме(рубашка смирительная)

Выстрел. Обездвижена.
Лунная соната.
Меркнет солнце рыжее
С головой косматой.

Смотрит дивным мальчиком.
Смех его раскатист.
Так уж мне назначено -
Выветрюсь к закату.

Будет, как положено -
Лес омоет росами...
Словно я художником
Заново набросана.

Эхо вторит гулкостью
Слабому дыханию...
Не грущу о глупостях,
О пустых метаниях...

Лишь теперь черты мои
Благостью объяты.
Росы душу вымыли...
Лунная соната.

15.07.19.

Чёрные розы на спинах закормленных
до патологического ожирения фрукто-
выми пюре, ложками взятыми из заса-
леных ящиков на той самой кухне, где
хранят тайны, тарелка щей (и для тебя:
Кащей) - Его апельсину - разбитому пр-
икосновением Её кончика пальца, ру-
мянец на щеках - внезапно пристыди-
вшихся - разбросу возрастов - пристов
пересчитывающий мебель - и её воз-
можное разнообразие, образина - не
отводящая взгляда от мультфильмов
для потерявших память не только о с-
ебе - но и о...

На город быстро опустилась духота,
Июльский день перевалил за половину.
Жизнь продолжается, но всё-таки не та,
С тех пор, как я тебя простил и не покинул.

Сегодня ночью дождь пойдёт, как из ведра,
Да и гроза в такое время будет кстати.
Я улыбаюсь очень редко по утрам,
Когда с тобою просыпаюсь на кровати.

А завтра город будет вымыт, чист и свеж,
Порывы ветра облака загонят в стаю.
Я заниматься буду поиском надежд,
Работа эта интересна и простая.

Вопрос с погодой всё, казалось бы...

РОЖДЕНИЕ КРЫЛА

Все тело с ночи лихорадило,
Температура - сорок два.
А наверху летали молнии
И шли впритирку жернова.

Я уменьшалась, как в подсвешнике.
Как дичь, приконченная влет.
И кто-то мой хребет разламывал,
Как дворники ломают лед.

Приехал лекарь в сером ватнике,
Когда порядком рассвело.
Откинул тряпки раскаленные,
И все увидели крыло.

А лекарь тихо вымыл перышки,
Росток покрепче завязал,
Спросил чего-нибудь горячего
И в утешение сказал:

- Как зуб...

Сложили, зарыли: уехали с дачи.
Варенья, соленья готовы к зиме.
Доволен желудок, а сердце всё клянчит
Чего-то, уже недоступное мне.

Я яблок антоновских вымою пару,
Душистых, как лето, и сладких, как мёд.
Я рада осеннему щедрому дару,
Державе съестной, что вручил огород.

О Бунине вспомню, в мечтах приближая,
К себе примеряя тот век и тот год;
Впервые антоновка есть в урожае,
И лидера жёлтую майку берёт.

Мне кажется, яблоко только из сада,
Не водопроводной водой, а дождём
Омыто...

Мне осталось пятнадцать минут,
И уже не успеть никак.
Всё закончить, часы не ждут,
Бегут стрелки тик-так, тик-так.

Мир всему назначает срок,
Наших сроков цепь, нам судьбой.
В даты их, дней несёт поток,
Вымыв время в нас суетой.

И так часто когда до дат,
Остаётся чуть-чуть совсем.
Наш, внезапно увидит взгляд,
В том, что сделано, ком проблем.

Но в последний миг, впопыхах,
Спешкой можно лишь всё сгубить.
Не изменишь дел в прошлых днях,
С их плодами, должны мы жить.

Мне...

Как же быстро всё, как же быстро,
Прошлой радостью стать смогло.
Свет счастливых дней словно искры,
Гасит мир и им, уж не дать тепло.

Как же скоро мир, предъявляет счёт,
Состоит в нём жизнь, из забот-проблем.
В одну сторону, время в нас течёт,
Вымыв жизнь из нас и состарив тем.

Как же в нём чудно, непохожее,
Подгоняется, к одному одно.
Дней немало в нём, вроде прОжил я,
А где время их — где оно?!!!

Как же резко всё ж, всё меняется,
За горой обрыв, за паденьем взлёт.
Все...

Ах зачем, тонко где, там и рвётся,
И нам даже не снится покой.
И несёт печаль даже луч солнца,
Изнуряющей тело жарой.

Ах за что, время нас наказало,
Вымыв с жизнью, их силу из тел.
И в конце дней, глядят в мир устало,
Глаза тех, кто жить долго сумел.

Ах во что, открывает ворота,
Смерть в конце всех путей, нам живым.
Пусто там или есть всё же что-то?
Будем мы иль растаем как дым?

Ах куда, душ и дел добродетель,
Из реальности нашей ушла.
Мы хотим добра, Бог нам свидетель,
Но...

Не жди, что я раскрою Душу -
Дверей нет у моей Души….
Её покой я не нарушу,
В неё проникнуть разрешив.

Когда-то просто нараспашку
Вся неприкрытая жила,
Отдав последнюю рубашку,
Нагая по земле пошла.

И каждый норовил потрогать
Её, не вымыв пыльных рук,
Стыдом пеняли и острогом,
Загнав в порочный прочный круг.

Тогда, найдя в себе спасенье,
Она закрылась навсегда,
Впустив прощенье и забвенье,
До Божьего над ней суда.

Как просто жить, не зная боли,
Легко парить на суетой...