Выход

Звонок. Начало, шум весь умолкает
И сцена вновь Живет Душой.
Поднялся занавес и взгляды так сверкают,
Все ожидают Чуда, сценою Живой!

Мечты, Надежды, мысли невпопад,
Уходят вдаль и Сердце замирает.
Аплодисменты - зритель дружный лад,
Тебя с Любовью и Душой встречает.


Пора, начало - Сердца слышен звон
И ты выходишь светом освещенный.
С восторгом замирает зал,
Аплодисменты разом умолкают.

О сколько раз на сцене воскрешал,
Где Жизнь идет Мгновенья проживая.
Душою раскрываешь...

Домовой сидел у печки, и тихонечко вздыхал,
ведь хозяйка умирала, Бог ей свечку заказал...
Ведь старушке девяносто, без десятка будет век,
раньше шустрая старушка, вдруг слегла, как лунный свет...
Не вставала, не ходила, утонув в пуховой тьме,
годы тяжестью пригнули старое тело на одре...
Домовой сидел у печки, вспоминая жизнь ее,
как молодкой и женою на руках внесли ее,
а вот детишки звонко скачут по полам и на дворе,
а теперь уже старушка, но любит свет и чистоту,
так-же поддерживает...

"СБОР-ПОХОД" выпускников
КВВМКУ им. С.М. Кирова 1978 г.
(Санаторий ВМФ "Фрегат" 26–28 сентября 2008 г.)

"Старый друг – лучше новых двух."
(пословица)

Мы собирались во "Фрегат" заветный,
Чтоб выполнить на встречу наш обет.
И время вспять шагнуло незаметно,
Нам стало всем опять по двадцать лет.

И встреча нас, Каспийцев, состоялась.
Из разных стран мы сразу тут, как тут.
И радость так нас всех переполняла,
Что свет её развеял темноту.

Мы дружески объятья распахнули,
Года не в...

Проснулся мертвец, вылезает из гроба,
Он пахнет приятно, как сладкая сдоба,
Гниль приторна, будто ванильный парфюм;
Костюм надевает он, чистит до лоска
Ботинки и косточек белых полоски,
Под землю спускается снова, угрюм.

Грохочет вагон, как коробка с гвоздями,
В вагоне скелеты грохочут костями:
Скелеты людей и скелеты собак,
Скелеты в костюмах, джинсе и в толстовках,
Болтаюся кости свободно в кроссовках,
И даже нейлон на ногах не в обтяг.

Парик украшает накрашенный череп,
Белила...

В сорок третьем в сентябре,
Форсировали Днепр так везде…
Вода прохладная уже была,
А у немца армия ещё сильна.

У красноармейца лишь приказ!
Днепр форсировать подчас…
Переправа из подручных средств,
А Днепр для солдат был как отец.

В воду тогда много заходило…
Жаль, что из воды мало выходило.
Немец снарядов не жалел тогда…
От крови красной становилась вода.

Миллионы унесла та кровавая война,
Аж! Вспоминать тяжело кое-когда…
Какую утрату человеку принесла она,
Внукам...

Эх! Россиюшка родная наша Мать…
Привыкла ты в нищете прозябать!
Кто-то веками здесь днями шикует…
Трудовой народ от нищеты воркует.

В старину в курных избах предки
жили…
За трубу налог большой платили!
Вот по чёрному, в избе тогда и топили,
Не дай ни приведи, как в те времена
жили.

Зимой прокопченные и в саже ходили…
Под домом хозяйство в сёлах держали,
Чтоб коровы и свиньи зимой не замерзали!
Да и избу с низу, навозом подогревали.

Россия от Запада на 50 лет в технологии...

Я думал, что моей любимой
Она могла навечно стать,
Все рухнуло, когда увидел,
Я в паспорте своем печать.

P.S.
Тот стих родился утром в ванной,
Когда из сна я выходил,
Переливаясь рифмой странной,
Мое сознанье посетил.

Два вдоха - два выдоха...
Два стона - два вскрика...
И нет уже выхода
в сторону.
Небесная скрипка
играет по-прежнему
бережно,
нежного рая
не зная,
и вновь замирает.
Два вдоха - два сполоха...
Сожженье присутствия.
Ласкающим порохом
распороты чувства.
Два стона - два вскрика
на тающем облаке.
И губ ежевика,
и голос твой побоку.
Кружится,
кружится
белый корабль
на талой волне -
ты мне
обещал...
Приходящий мальчик
коснулся замка рукой. -
Прощай.

В поэтическом клубе,
В антикварной гостиной,
Где над люстрой хрустальной
Потемнел потолок,
Где о Южной Пальмире*
Речь заводят картины,
Музыканты, поэты
Собирались - кто мог.
Красоты позабытой
Пронесли отраженье
Стайки женщин усталых,
Давней моды духи...
В орденах и медалях,
Экономя движенья,
Выходили поэты
И читали стихи.

О высоком и вечном,
О любви и о счастье,
О Французском бульваре
Под весенним дождём...
В стёкла окон хлестали
Листопад и ненастье,
Несмолкающий ветер...

Через звоны мечей
пробираясь к любимой своей,
Чёрный Рыцарь прилёг
на зелёной траве отдохнуть.
Он устал умирать
и в глаза умиравшим смотреть,Но он знал, что уже
не способен судьбу повернуть.
А она на траве отдыхала от зал и столов,
И безусый придворный шептал ей на ухо слова,
Что на все языки переводится словом Любовь
С незаметным акцентом безумия и плутовства.
Чёрный Рыцарь смотрел
чёрно-белый с пестринками сон,
Как и прочие сны,
полный стали, огня и крови,
И звезда на...