Вяз

I

Дождь врывается
в летний сон.
Бурая вязь облаков
тянется
на восток,
преломляясь
в зелёной прохладе волн.
Вдали догорает
гроза.
Встретимся
на том берегу,
где безликие тени тропинок
и мягкий голос листвы
в лоскутных объятьях леса.
Встретимся,
словно день и ночь.

II

Ночь забирает боль.
Облака над смуглой водой,
словно шум
молодых тополей.
Чайка зари
взмахнула крылом
над пустынной дорогой.
Созерцательное
ожидание
растворяется за горизонтом.
Раздели со мной...

Мы мертвы, когда одеты...

Я зову тебя с собой насытить твоё молчание, любовь моя,
Туда, где черными клавишами бесконечной музыки дышит белое.
Помнишь, как среди обнаженного доверия
Теплый ветер дыханья медленно раскачивал слова.
Лето твоих песен во мне,
Во всех касаниях, что обретали звуки вслед за моею рукой...
Оспаривая право на тебя...
Эта нежность и эта страсть,
Эта грация бабочки,
Этот контур медлительной луны,
Эти губы, что знают все правила поклонения,
Эта поэзия нежности...

День веселый озорной
и немного неуемный
пробежал. На крыше звоны.
С отраженною луной

вечер водит кошек строй.
Вторит, в скорбном ожиданье
с непокрытой головой
старый год и на закланье

вдаль уходит. Молодой
на подходе. Пляшут тени
среди света. Я с тобой
вязь плету из песнопений

среди вех, черту догнав.
Опыт шепчет отровенья -
да, тропа и буйный нрав.
Впереди весны рожденье,
и страницы долгих глав.

30.12.2017

Музыка разворачивает свитки последних трав,
И вторит горлу Тот, кто пишется с заглавной.
Так нас проживают, смотрят на нас... ждут травами.
Ветер шиповника уже готов уйти.
Ладанно... войти на исповедь к терновым нимбам.
Кровь забудется, опускаясь в травы,
Срывая пригвожденных, вырвется из уст шелестом слово.
Слушаю её губы.
Наклон времени, что исписан шепотом...
Создавая ритуалы последним выжившим Богам,
Извлекая из слов, рук, платья её единственность...
Оттенками мёда вязь...

Ночь снова обрела венецианскую жажду.
Возвращаюсь к музыке...
Улыбка багряного "до"
Режет губы, замедляя танец,
Круженье любви.
Белое тело лилий...
Изгибы, жесты -
Плод несовершенных строк...
Следую их интонациям.
Гипнотическая нагота цветения
Со вкусом, истончающим алую вязь...
Я смешан с ней
Ныне и присно и во веки веков...Аминь.
Анх мимесис...
С листьев тонких шелком сонетов перебегают пальцы.
Выходящая из воды
В слезах пламени - она...
Артефакт...
Аутодафе цветов...
Сюита...

Лужица
Владимир Шебзухов


по Виктору Кротову

"В одно окно смотрели двое...
Один увидел — дождь и грязь,
Другой — листвы зеленой вязь..."
Р.Гамзатов


В жаркий день так дождь прохладный нужен.
Он прошёл, на радость, как всегда…
В память о себе оставил лужу.
В ней, на первый взгляд, мутна вода.

Но в водице этой необычной,
Свой подводный мир, как повелось.
Хоть такое видеть не привычно,
Место для кораллов там нашлось.

Пусть малы кораллы не морские...

Буквы прячутся в тетради,
Стоит лампа на столе.
Тень пятном угрюмым сзади,
Холод мрака в её мгле.

Ум из букв привычно сложит,
Слова в столбик-вязь стихов.
И свет слов уйти поможет,
В сон придуманных миров.

Мысли призрачная заводь,
Укачает, дав покой.
Я устал вставать и падать,
Отдохну чуть-чуть душой.

Жизни будничная проза,
Не мешает сказке сна.
Защищает от мороза,
Дома крепкая стена.

Буквы прячутся в тетради,
А в них дум моих следы.
Сложен стих не славы ради,
Сказка...

В белом пламени полей
замерла пастушья песня.
В чёрной пустоте аллей
исчезает метка солнца.
Камни, спящие на дне,
тени призрачного леса
нас научат тишине
в сумерках многоголосья.
Блеск твоих холодных глаз
паутиной неба скован,
ветвей пепельная вязь
вмёрзла в ночь последним словом.
И горит, горит свеча,
словно рябь осенних листьев,
словно дикие колосья,
превратившиеся в искры.

Три дня был Лазарь глух и слеп,
Но заглянул Христос;
И вот пришлось оставить склеп,
Где счастья нет и скорби нет,
И выйти в сад пришлось.

Об этом чуде все века
Святейшества трубят;
Одели Лазаря в шелка,
Стоит он, смотрит в облака,
А в венах - трупный яд.

Червяк, меж складок притаясь,
Едва оставил плоть,
Толпа дивится, суетясь,
Мужчину тискают, смеясь,
И рядом с ним - Господь!

Наряжен Лазарь как жених,
И посажен за стол;
Но он чужой среди своих,
Точнее свой среди чужих...

Букв корявых загогулины,
Украшают белый лист.
От души слова — не куплены,
Если ею прост и чист.

Вялость дрёмы сомкнёт веки,
И тьма тьмущая в очах.
Эх вы люди-человеки,
Наяву вы и во снах.

Нет нигде от вас покоя,
Везде шум от вас и гам.
Норовите взять чужое,
Только я своё не дам.

Драться с вами я не стану,
Я в сторонку отойду.
Мне печаль не по карману,
Уйду в радость сквозь беду.

Букв корявых загогулины,
В вязь негромких слов сплелись.
Я усталый — не насупленный,
И за...