Второй

Мне сегодня не по себе
Раздражителен, зол я порою.
И, противясь своей злобе,
Сам себя плохим словом крою.

Громко снег опадает с крыш.
Я, стою у окна, мечтая:
Вот бы снова попасть в Париж
Во второй половине мая.

Там надеюсь опять найти
Для души позабытый аккорд.
И неспешным шагом пройти
От Монмартра - к Пляс де Конкорд.

А на старом бульваре с платанами,
Наконец, вспомню, кто я такой.
Жизнь наполнится новыми планами.
Сердце вновь обретет покой.

Я пройду, несмотря на дождь...

Сердолик - многолик,
Пятнистая яшма – вальяжна.
А опал огнедышащий,
Бредит романтикой пляжной.
Каждый пишущий,
Блещет манерой стиляжной,
Неподдельные чувства,
Вставляя в коротенький стих.

Малахитно-поделочны
Часто бывают творенья.
Но, какие алмазы, порой,
Проявляются в них.
Без попытки второй,
Поэтический стрелочник,
На отстой отправляет причудливый стих.

Бриллианты любви -
В стихотворных Голгофах.
В малахитовых строфах, -
Гранаты душевной крови...

Кровь Демона струилась по брусчатке
Пронзала дрожь его слабое тело
Прыгнуть с моста… к нему она хотела…
Но резко обернулась в ужасающей догадке
И, подбежав, упала на колени перед ним…
Он вздрогнул… вечность не был он любим…
С последних сил он обнял ее стан
Почувствовал биенье ее сердца… вспомнил свой обман…
Она его прижала к своей груди:
“Господь, не забирай его! Молю! Не дай уйти!..”
Он кашлял, изо рта струилась кровь…
Она швырнула прочь его кинжал и вновь
Стала ласкать его черные...

Год – позади! Я весь кричал,
Взывая к Разуму: - Славяне!
Из рабства обратитесь к Славе,
Предков, заржавленным мечам!
Прошёл десятый, - отмечал,
- Десяток лет, ещё, проспали,
Спрятав Дедов своих медали,
Рассредоточишись по печам…

Не понимаете, что – предали(!),
Их Память, на дороге времени,
Забыв о Доблести Славян…
Не изучали, иль не ведали,
Что Русы, с Изначалья, Ведами,
От слова - ведать, средь мирян
Считались Расы Белой - знающей,
Народ – Законы почитающий -
От Пращура - Явь...

Как странно мне и не понятно
два человека мне приятны
один- красив, высок, умен
и лишь в меня одну влюблен.
он очень милый,он мой мальчик
мы с ним встречаемся давно
но вот второй мне глазки строит
я вижу в них печаль и стон
он так же мил и интересен
не русский мальчик,что же внем!?
кто разобраться мне поможет
что же цепляет меня в нем!?
не говорит мне слов приятных
не целовались никогда,
а только взглядом обнимает
и в тех глазах нету стыда.
Его улыбка так приятна
так хороша и...

Мне надоело воровать минуты счастья,
До одури противно быть второй.
Всё изменить, в моей ли это власти?
Я очень в это верую порой.
Куда ты рвёшься, расскажи, душа, что хочешь?
Зачем стремишься к тем, кто не твои,
Ведь вновь завоешь от обиды лунной ночью,
Кляня чудные помыслы свои.
Не рвись, не увлекайся этим мифом.
Ах, нет? Тогда молчи и не робщи!
Не смей сдаваться! Отойдут беда и лихо,
Ты только верный ключик отыщи.
Он отопрёт ту потайную дверцу,
За ней ты, что искала обретёшь...

Пустота. Бессмыссленность и безысходность. Чепуха и бред.
Это не рассвет...

2004-03-14 23:05:16

Artur:
Это - зарница...
:)
2004-03-15 09:38:58

Shrike:
Пустота и безысходность.
Чепуха и бред.
Давит темя шлем холодный.
Мучается Dred...
:)
2004-03-15 13:46:55

Dred:
...но закат тяжелым шагом,
расчищает путь.
Не крича и не волнуясь,
Он спешит уснуть.
Мимо темных, старых улиц,
Где лежат в крови,
Те, кто силою сердец
Разбивал огни.
Те, кто в свете странных...

На паперти словно торнадо
Один молодой, второй старый -
Два милиционера.

Слова выражают не точно завалы эмоций
Они как соскочившие на полном ходу пассажиры в спешке
Промежуточный пункт назначенья «Осень»
Приготовься долго болеть прежде чем вернуться в лето

Мы теряем основу когда вдруг увидим чувство
И тоже пытаемся спрыгнуть
Потому что страшит неизвестность
Один соскочил
Второй и третий
Стоят улыбаясь
«Я все-таки спрыгнул
теперь буду просто жить дальше»

Их можно понять
Этих стражей покоя
Они уравновесят чашу (слушай, одену свитер, руки мерзнут...

Враги предателей сменяли,
Как день за днём года бежали,
Одни всегда лишь претворялись,
А как не нужен испарялись,
Другие просто издевались,
Но всё ж друзьями мне казались,
Ушли предатели, ушли,
Чтоб им подохнуть от тоски,
А, в общем, ладно пусть живут,
Ведь месть не лучший выход тут,
Это первый лишь инстинкт,
На второй день и он забыт,
Друзья лишь верные остались,
Что в трудный час не испарялись.