Вторая часть

Вокруг костра
В обители Друида
По Демиурга
Наитию

Я не знаю зачем
Ярко светит Луна
Лишь потом я понять
Мечтаю открытию

Не друзья не враги
Просто кто-то пришол
Чтобы что-то сбылось
Что понять не могу

Ничего не искал
Ничего не нашол
Просто кто-то мечтал
О событиях.

Мне сегодня приснился сон,
В голове сорок первый сразу,
И кружится над головой,
Самолетик, но не бумажный...

И становится сразу страшно,
А в глазах лишь тот самый крест,
Говорит он о том, что на долго,
Приближается время надежд

И в груди колотится сердце,
Ну, а в мыслях один вопрос,
Почему это все происходит,
Может это вообще не всерьез?

Но раздумья прервут те мины,
Пролетящие над головой,
Им увы ты не скажешь тихо,
Что ты здесь, что еще живой!

Это очень страшное...

Увидал Бова кораблик,
Да как крикнет гласом он,
Вызывая плески волн,
Что матросы пострадали
В кратковременный тот шторм.
Но свалило мальчугана
С голода, да ныла рана.
А матросы, ради шутки,
Взяли и спустили шлюпки.
Приглянулся им малец
Красоты необычайной.
А кричит то как стервец?
Можно и продать вконец,
Ценит дар любой начальник.

Год прошёл в морских просторах,
Стал Бова лихой матрос.
Чуточку ещё подрос,
Разбираться начал в звёздах,
Качку стойко перенёс.
Но Арменское вдруг...

Поскакал Полкан в разведку,
Много похватал людей,
Запленив, назад скорей
Прискакал для их ответу.
А Бова той группе всей
Задаёт вопрос: Ответьте,
Чьи вы слуги в этом свете,
Интерес какой в походе
Вам по матушке природе?
Отвечают так ему:
- То Додона воеводы,
К Зензевею самому
За Бовой они идут,
За живым или за мёртвым.

Не стерпел Бова печали,
Взял с собой меч кладенец,
Положить решил конец
Всей Додоновой морали,
Захватив его дворец.
А детей двух и Дружневну
Стережёт Полкан...

Что ж кричите, лопнув струны,
Душно, рву рубахи ворот.
В окна смотрит тьма безумно,
Её взглядом мир расколот.

Мир расколот и в осколке,
Я и лик мой покорёжен.
Пол лица оставив кромки,
Превратили его в рожу.

Кривит рожа рот в улыбке,
Я урод, а был кудрявый.
Мальчик в чёрно-белом снимке,
Разговорчивый и бравый.

Перерос, жизнь исказила,
Внешность, сделав взгляд угрюмым.
Тьмой клубится в нём что было,
А под нею, камнем думы.

Мир в осколок, в рожу прямо,
Бей, дроби его в...

В портовой таверне
С бутылкой в руке
Сидел я средь черни
В глубокой тоске.

Толпа веселилась
На пьяный манер.
Тут дверь отворилась,
Вошёл флибустьер.

Окинул он взором
Гулявший народ.
Ко мне с разговором
Подсел мореход.

"Пьешь ром в одно рыло?-
Спросил морской волк.-
Сидишь тут уныло,
Какой в этом толк?

Давай к нам в команду,
Бродяга морской,
Поверь, нашу банду
Лихой ждет разбой!"

Ответил я сухо,
Что нужен лишь ром,
Заполню им брюхо,
Меня свалит...

"Она портовая девица,
Я флибустьеров капитан.
И это первая страница,
С которой начался роман.

Она красива, как сирена.
Когда мы заключили брак,
Скажу тебе я откровенно:
Тут сразу все пошло не так.

Девица изменилась скоро,
Нрав как у бешеных акул.
Смотрела на меня с укором,
На дно бы лучше я нырнул.

Добычи ей все время мало,
Греметь мне якорем сто лет,
С утра до вечера кричала:
"Дай ожерелье, дай браслет".

А стоило напиться рому -
Помои на меня лила.
Хотя...

И стихи надоели, и песни скучны,
Овцы целы и волки, казалось бы, сыты,
То ли дух от безделья стал слишком ручным,
То ли разум свихнулся под натиском быта.

Ритуал во спасение, первая часть –
Мерлезонский балет – кавалеры и дамы…
Рубануть бы секирой по чувствам с плеча,
Полоснуть бы мышление бритвой Оккама…

Но, боюсь, что придётся опять наблюдать –
Акт за актом – пажи, лотарингцы, дворяне…
Сколько глупости в книгах – песок и вода,
Сколько в мире, допущенной Господом, дряни...

Православная Россия. Стихи

1.России православной эра
зажглась созвездием чудес!
Христова истинная вера
по высшей воле от небес
взошла, как дар святой Отчизне,
и в новый век привнесена,
всем долгим делом трудной жизни
предстателя возрождена.
В час тектонических изломов,
крушенья мира и потерь,
междоусобиц молний, громов
откроет мир небесный дверь!
России, Церкви, веры купно
миг единения настал!
Заботой патриарха мудрой
лик православья заблистал!
Цвети богатством, верой, правдой...

Забросил ветер, как пушинку,
на желто-золотой песок,
большого сердца половинку,
упавшую у трех дорог.
И на распутье оказавшись,
задумалась она на миг,
и с болью острой отозвавшись,
услышала щемящий крик.
Ей слала зов в безмолвье людном,
в сиянье жаркого огня,
пришедшая за ней, в день ссудный,
вторая часть, с собой зовя.
И, голову сломя, помчалась
со страшным шумом, путь торя,
а по пути молва смеялась...
И горько падала слеза.
Горел песок и зацветали
в пожаре страсти и тоски...