Всюду

Где цветы цвели, сорняки растут,
Трава сорная, бесполезная.
Поле брошено, здесь ветра поют,
Песня грустная как жизнь грешная.

Поле брошено, теперь степь оно.
И теперь на нём лишь коров пасти.
Что ж, знать жизнью так, было суждено,
Не на всех полях в ней цветам цвести.

В поле брошенном, лишь сорняк взойдёт,
Трава сорная всюду может жить.
А цветок без нас, в поле пропадёт:
Его в знойный день, мы должны полить.

Поле брошено, поле вольное.
Уголок земли, что людьми забыт.
И куда...

На краю жизни ждёт меня сказка.
Ждёт меня отдых на краю жизни.
Там закат зорькой дарит всем ласку,
Там поют птицы и цветут вишни.

Там живут души из миров разных,
Что как я в жизни, не нашли места.
Я о них слышал из земных сказок,
Хорошо будет нам там всем вместе.

В мире том чудном ждёт покой всюду.
Нет ни в чём спешки, суеты, злости.
Мир мечты — в нём я, всем своим буду,
Мир забыв где я, был всегда гостем.

На краю жизни груз обид сброшу,
Всё прощу жизни и себе в ней.
Знал я...

Отчего же мёрзну я,
Отчего ж мне зябко?!
Луна в небе полная,
А на сердце гадко.

Сьёжилось в комок оно,
И болит ужасно.
И улыбку шлёт в окно,
Мне луна напрасно.

Не хочу я в эту ночь,
Ни луны, ни звёзд.
Прошу мглу уснуть помочь,
Я душой замёрз.

Я озяб душой своей,
Боль мешает жить.
Ах как трудно средь людей,
Всюду лишним быть.

Мне б уснуть, забыть об этом,
Мне б не думать ни о чём.
Я в тетради лунным светом,
Исписал весь лист стихом.

Отчего же мёрзну я,
Не найду...

В нём живёт моя родня,
Мне без неё не жить ни дня.
В него стремлюсь всегда и всюду,
К нему дорогу не забуду.
Я без него дышу с трудом,
Мой кров, родимый, тёплый …(ДОМ).

Брахма великий – творец и скульптор,
Ты сохраняешь мгновенья в веках.
Ты – центр вселенского культа,
Ты – столп мира и свет на свечах.

Брахма – смешной или ужасный,
Ты равновесье начал и концов,
Ты – уверенность, что мир не напрасно
Дышит, живет, ожидая Гонцов.

Брахма, которому страх безразличен, -
Ты охраняешь Творенья Закон.
Голос Твой миры увеличат
В тысячи раз, ибо знают: Ты – Он.

Брахма – меж Вишну и Шивы – судитель,
Множество ликов и сотни имен,
В предначертаньях...

День ото дня всё ближе осень,
Короче день, длиннее ночь.
В час этот светлый очень-очень
Себя не в силах превозмочь,

Чтоб не оставить без вниманья
Чудесный праздник твой. Да-да.
Пусть в этот день твоё сиянье
Засветит ярче навсегда.

Пусть беды мимо, стороною,
Тебя ни раз не зацепив,
Проходят черной полосою
И не сбиваются с пути!

Улыбка пусть твоя сверкает,
Пусть ярче звёзд горит она,
Пусть никогда не затухает
И будет в мире не одна.

Слеза в глазах пусть не бывает,
А если...

Стоят кресты...
Люди перечеркнуты.
Какого черта здесь религия, друзья?
Откуда мысли, разности и домыслы,
когда о смерти
знать нельзя наверняка?

Ты,
православие,
что живым наобещало
страстные мучения во мгле,
и шанс оставило всем тем,
кто славился копейкой
в твою сторону?

Людям помогает твоя вера...
Но где духовное развитие у них?
Коленки битые,
сознание промытое
книгами,
фольклорами из Библии,
что превращалась
столько раз...
Передрыгами.

И не...

От тюрьмы и от сумы не отрекайся,
С людьми всякое случается в судьбе.
Человеком только всюду оставайся,
И пускай Господь поможет в том тебе.

Может быть и я когда-то Христа ради,
Буду помощи себе у вас просить.
Иль с тоскою сквозь решётку глядя,
Буду Бога о прощении молить.

Себе в жизни не желаем такой доли,
А ведь все мы в ней грешны хотя б чуть-чуть.
Но одни при этом жизнь живут на воле,
А другим этап тюремный — жизни путь.

А сломавшийся, запив идёт на паперть,
Чтобы гордость...

Как странно, как чудно,
Легли карты в жизни.
Не плохо — но трудно,
Знать мастью не вышли.

Как странно, как чудно,
Легли в жизни карты.
Перон многолюдный,
Вагон мой плацкартный.

Как странно, как чудно,
Легли карты в жизни.
И вроде не глуп я,
Но всюду я пришлый.

Как странно, как чудно,
Легли в жизни карты.
Спешу, но как будто,
Застрял я на старте.

Как странно, как чудно,
Легли карты в жизни.
Молится не буду:
Он всё и так слышит!
Марковцев Ю.

На тонкой ветке желтый лист –
Сухой, скукоженный – остался.
Он стойко, хоть и был один,
Ветрам, дождям сопротивлялся.
Он знал, конечно:
Наступила осень,
Пришла пара упасть и лечь под ноги.
Но он, совсем один на кроне голой,
Другие видел для себя дороги.
Один во всем саду,
Промокший и продрогший,
Он, сумашедший,
Ждать решил весну:
Хотелось обмануть ему судьбу.
Все листья уж давно лежали под ногами
И превращались в прах и перегной.
А он, герой, сражается с ветрами.
Пусть холодно...