Всухую боле не могу

Мне больно, боже как мне больно, из горла рвется страшный крик.
В петлю залез я самовольно, приняв тот кайф за счастья миг.
Что я наделал, как все глупо, как сам себя втоптал я в грязь.
Смотрю в стекло глазами тупо и понимаю, что я мразь.
Так жить нельзя все надоело, ходить за смертью я устал,
где взять мне сил, чтоб кончить смело то, что нелепо я создал.
Устал я видеть эти слезы, что капают из милых глаз,
дарю лишь боль я, не розы простите умоляю вас.
Простите милые, родные за...

Поймав поток восхода ветра,
Расправленные крылья отряхну.
Взмахну,
И пробуя упругость,
Тепло и ласку встречного потока,
Взлечу.
Смотри!
Поймав порыв, несущий ввысь,
И крылья растянув до боли,
Смотря из поднебесья вниз -
Весь этот мир - как на ладони,
Я буду долго над землёй парить.
А под крылом о радости свободы
Мне ветер будет громко говорить!

Смотри! Ты не увидишь в небе боли,
А падающих звёзд тебе не жаль.
Мы небо острой бритвой распороли,
И где-то за порогом нашей воли
Тоскою разрывается рояль.

На клавишах, повязанных в миноре,
Израненные пальцы строят мир,
В котором блеском слёз маячит горе,
И в тёмном одиноком коридоре
Мы выиграли трусости турнир.

Смотри! Ты не увидишь тень сомнений
В строке, что окровавлена пером,
Затасканном в полёте исправлений.
И примешь нищету моих творений,
Но небо никогда мы не зашьём...

Когда у зеркала ты сядешь перед сном,
И от усталости закроются ресницы,
Не оставляй свои надежды на "потом" -
Прошедший день твой никогда не повторится.

И пусть порою давит боль и маята
Тяжелых мыслей и сны- воспоминания,
Ведь были счастливы мы в прошлые лета
Любовь, ошибки и горечь покаяния.

И пусть не огорчает эта седина.
Пока мы любим - наше сердце не стареет
С годами крепость у зелёного вина,
С годами мудрость воли в душах наших зреет.

Проблем не разрешимых в этой жизни нет...

Почему мы болеем?
И страдаем от болей своих?
Пятьдесят проживаем и плоды пожинаем.
Плачем, ойкаем и стонем.
Жалуемся. Капли пьём.
И таблеточки глотаем.
В общем, грустно так живём.
Мерим каждый день давление.
И погода нам не друг.
Мы заметили, стихия
Стала агрессивной вдруг.
Там кольнёт, там перехватит,
Кашель, насморк, сколеоз,
И на этом общем фоне
В дополнение склероз.
Мы седеем, мы бледнеем,
Мы с морщинами друзья,
Тело дрябнет, обвисает.
А нам только пятьдесят.
Что же делать...

Вот уже отлегло...
Только горечь осталась.
Что болело – прошло.
Разве, самая малость,
В потайном уголке,
Когда грустью накроет,
С наслажденьем, в тоске,
Не болит, только ноет...

Как больно там, где раньше не болело…

И сотни льдинок сжались в животе.

От муки бренной, ныло тело…

Сгорала сущность в пустоте.

И сердца стуки, злым ударом

Пробьют виски за пять минут…

И это всё – Великим Даром

Сегодня люди назовут.


Как больно там, где раньше не болело…

Где тишина покоилась в груди.

Теперь от боли сердце тлело… -

Цена за поиски любви.

Что-то оставить на завтра,
Что-то оставить совсем,
Чтоб вспоминая украдкой
Время минувших тех дней.

Вспомнить любовь и разлуку.
Вспомнить щемящую боль.
И как награду за скуку
Сердца набатный бой.

Губы твои, что шептали
Нежный и ласковый плен.
Космос в глазах твоих серых
Я не забуду вовек!

А я была другая,
Весёлая такая.
Воспитанная мамой,
Слегка была упрямой.

С мальчишками дружила,
В атаки их водила.
И в речку очень часто
Ныряла я бесстрашно.

Со сцены песни пела,
Старательно, умело.
(Была певуньей мама,
А я была упряма)

Стихи читала громко-
Активная девчонка.
Старательно училась-
Я к лучшему стремилась.

Вот институт, работа,
Прекрасные заботы.
Казалось, жизнь прекрасна,
И всё в ней будет классно.

Пришла пора – я с мужем,
И мне никто не нужен.
Я про...

Уходит, что делать? Его отпусти,
Никогда не стой у любви на пути.
Пусть жизнь идет своим чередом,
Не думай о том, что будет потом.
Пусть льется рекой твое горе,
Уйдет даже самая сильная боль,
Как волны уходят в темное море.
Покинул, оставил, сказал «Не люблю»,
Забудь же и ты обиду свою.
Свободу даруй, коль нужна та ему
И не обижайся на подругу свою.
Пусть любит и будет любима она,
Она ведь тебе как родная сестра!
Они разошлись, но знали, что зря
И тут на дороге явилась другая.
И...