Встрепенуться

Залетела грусть немою мглою,
Осень на душе и за окном,
Ты, моя малышка, не со мною,
И не скоро свой увижу дом.
Взрослые уж стали малышата,
С каждым днём всё дальше от гнезда
Упорхнуть стремятся. И когда-то
Позовёт и их своя звезда.
Эх, летят безжалостные годы,
Ненароком в зеркало взглянул...
Жизнь-река свои цветные воды
Гонит всё быстрей, аж в сердце гул.
Всё короче дни, длиннее ночи,
Дни былые память бередят,
Близкие и ласковые очи
Улыбаясь на меня глядят.
Нет! Уйди печаль...

Пусть расступится море печали,
Чтобы радость сумела пройти,
Здесь не видно другого пути,
Хватит уж заливаться слезами.

Я не верю, что нет красоты,
И что нежность исчезла бесследно.
Что печаль восседаешь победно?
Что любовь слезы льешь с высоты?

Прекрати, покраснеют глаза,
Как ты в сердце такая придешь?
С чем ты новое чувство вольешь,
Успокойся ведь так же нельзя!

Ну, глупышка, ведь ты так сильна,
Ты такие проходишь преграды,
Почему же ответь ты не рада,
Почему слезы льешь...

Я заберусь к себе на крышу,
Взмахну руками посильней
И полечу как голубь белый
На небо за мечтой своей.

Пусть солнце светит улыбаясь,
Пусть облака меня возьмут
И приютят к себе на время
От беготни той городской.

Я встрепенусь от дрожи мелкой
И окунусь в мир красоты,
Свободы полной, бесконечной,
Без всякой лишней суеты.

И там, среди аллей прозрачных,
Я позову тебя к себе…
Давай побудем здесь мы вместе,
Если не можем на земле.

Круг луны большой и одинокий.
Он как ты холодный и далёкий…
Хоть и свет струит нам лунный круг,
Но не светел ты, мой милый друг.

Загорись же яркою звездой
И умойся утренней росой.
Встрепенись от первого луча.
Я, горю в ночи, твоя свеча.

Ты в кручине, ты в большой тревоге…
Лунный свет дрожит лишь на дороге…
И никто не ждёт тебя в тоске…………
Ты один, ты где-то вдалеке………….

Красных капель струится боль
Растворяясь в воде у дна,
Угасает во тьме огонь,
Поглощает в преддверье сна.

Твоих рук отливает блеск
За теченьем струится вдаль,
Месяц гребень свой бросил в лес.
От души отлегла печаль.

Не страдать, не болеть уже,
Не рыдать на заре и днем.
Ночь ласкает тебя в волне,
Возвращая любовь и дом.

Встрепенись, оглянись вокруг,
Длинной тени встают ряды,
В хороводах среди подруг
Свой покой обретешь и ты.

Как порой тяжело,
И порою обидно.
Нету рядом тебя,
Ты давно далеко...
И расстают снега,
И распустятся листья,
Покатилась слеза,
Утомилась душа.

Нет, не надо, не плачь
Улыбнись, встрепенись,
Посмотри ты вокруг
Рядом столько добра.
Помолчим, постоим
У берёзки у белой,
Лучшее всё впереди
И берёзки и ели.

Уйдет печаль, рассеются невзгоды,
Облепят листья старое окно,
Перебирая прожитые годы,
Я улыбнусь над кружкою с вином.

Я улыбнусь, немного затоскую.
Скрывая грусть, прилягу на настил.
Узнаю ночь, безмолвную такую,
И дрожь — как будто что-то упустил.

Но встрепенусь я сердцем в час бессонный,
И побегу в покойный, спящий лес.
Раскинув руки, прыгну вверх иконно,
Чтоб раствориться в млечности небес.

Но упаду на свет озёрной глади
И поплыву, впивая звёздный блеск...
О, ночь, скажи...

Быстрым облаком я, милый,
полетела б вслед за ветром,
Лишь бы снять твои тревоги,
и порою предрассветной
По губам скользнуть неслышно
светлым бризом, лёгкой тенью,
Чтоб моё, проснувшись, имя
ты шептал при пробужденье.

И от шёпота, что тише
плеска звёзд на тёмном небе,
Тише танца жёлтых листьев
солнцем тронутых деревьев,
Тише махов плавниками
стаек рыб в пучине моря,
Встрепенусь я в дали дальней,
и пойму, что ты – со мною.

Когда лежит луна ломтем Чарджуйской дыни
Нa краешке окна, и духота кругом,
Когда закрыта дверь, и заколдован дом
Воздушной веткой голубых глициний,
И в чашке глиняной холодная вода,
И полотенца снег, и свечка восковая, -
Как для обряда все. И лишь, не уставая,
Грохочет тишина, моих не слыша слов,
Тогда из черноты Рембрандтовских углов
Склубится что-то вдруг и спрячется туда же,
Но я не встрепенусь, не испугаюсь даже…
Здесь одиночество меня поймало в сети,
Хозяйкин черный кот глядит...

В дыму – обломки кораблей,
шпангоут старого фрегата.
Метут пески, то – суховей,
меньшой брат долгого пассата.

Стучат часы, небес окно.
Скула у солнца брызжет алым.
День вышел в ночь уже давно,
пустыня стала покрывалом.

Змея ползёт, холодный след.
Шуршит тарантул перебежкой.
Фаланга поменяла цвет,
всё – с поразительною спешкой.

Душа, обвалы катакомб,
рыдай о счастии, жди печали,
здесь город был, но танцы кобр
уж гибель людям предвещали…

Пласты песка, за слоем слой,
всё...