Встреченный

I.I. Однажды в единое части слились,
Сквозь борьбу меж собой и единым.
Миллионы небу кричали явись
И стань среди нас явью неповинным.
I.II. Родившись в истоках чудесного рая
Мальчик индийский, сбежавший в Тибет
Выучил всё, что можно, играя
И также, играя, нёс единый нам свет.
I.III. Единое чудо в борьбе двух религий
Не увидел никто. И новое в старом,
Путь сквозь сердца без рангов, отличий
Окреп в дыханье едином, одном.
I.IV. Окрепшие ветры не сломлены в духе.
Сердца...

То ли плакать, то ль смеяться,
не до колкостей былых...
Мы всего лишь два паяца _
позабытых, отставных.

Отсмешивших публику
две дыры от бубликов.

Клоун белый, клоун рыжий...
Вы пьяны и я нетрезв.
Что-то долго жизнь мурыжит...
Вам коньяк? А мне - шартрез.

Как вам здесь - в Неаполе?
По Москве - отплакали?

Впрочем, нам, быть может, хватит
чужеземного питья?
Ну-ка, водочки накатим
в память прежнего житья...

Оба - неприкаянны,
словно братья-Каины.

Вечер. Бар на старой...

Несчастный мир, и можно только сожалеть,
Что на Земле всё странно так, не оптимально…
Тела и Души, втиснутые в клеть,
Проблемы быта, что безбожно актуальны.

Перекосило, видимо, совсем
От роста миллиардов населенья.
И совершенно ясно, не для всех
Живые строчки - Чудное мгновенье…

Ждём и надеемся, страдаем по ночам,
Ведь так недостаёт чего-то Сердцу…
Ломаются бороздки у ключа,
В замках чужой, неоткрывающейся дверцы…

В случайно встреченных пытаемся вложить
Ту часть, которая...

По улицам, по городу шло Счастье, в сером плащике,
Смотрело в чью-то сторону, тащило что-то в ящике...
Отчаянно бросалось вдруг, к прохожим людям встреченным,
А люди, испытав испуг, кричали – Делать нечего?!
Кидаешься исподтишка, с какой-то странной ношею,
И видно, ноша не легка, и ничего хорошего
Ты предложить не можешь нам, разносчик в драном плащике.
И дальше Счастье, словно хлам, тащило Радость, в ящике...
И шлёпало по лужам в даль, отвергнуто неузнанным,
А в Души падала печаль...

Не судите о городах
По случайным прохожим встреченным,
Шелуха есть везде, всегда
Наносная, недолговечная.
Просто вслушайтесь, кроны лип
Быль прошепчут прохладой ласковой,
Переулка крутой изгиб,
Заманив, скажет: «Путник, здравствуйте!»
Посмотрите в глаза окон
Старых зданий на тихих улицах,
В отраженьях своих времён
Города от тоски сутулятся,
Заскучав по толковым шагам,
По распахнутым взорам искренним,
И петля их печали туга...
Плачут каплями серебристыми,
Утопая с...

Бежит ручей
Блестит ручей
Летят года
Совсем недавно мы
Были вмести
И вот иже совсем давно
Мы расстались и что ж
Впереди новая жизнь

Утро рассвет
Уходит мой теплоход
Мере бьётся о борта
И солнце бьёт лучами в глаза

Я пью до дна
За тех кто в море
И за тех кто на берегу
За тех кому повезет
И достигнет своей цели
Вернётся в родной порт с победой
Будет встречен как герой

Бури не испугавшись
И вытаяв в шторм
На лазурный берег шагнёт
Зажжет под огнями
Ночного города

Я влюблен в ту, что рядом со мной,
Я влюблен, в эту светлую женщину.
Для меня она стала моею весной,
На краю долгой осени встреченной.

Оторвал от земли листья желтые ветер,
Закружил и развесил опять по ветвям.
То она приказала всегда зеленеть им,
Вопреки наступающим злым холодам.

И нарушить приказ не посмела природа,
И хотя пролетел не один Новый год,
Для меня с ней всегда лишь одно время года,
Ведь весна с этой женщиной рядом идет.

Пусть метели метут, пусть бушует...

Ну, что Вы… Нет, нисколечко не странно
Созвучие мне родственной Души,
Вдруг встреченной в ночи на полустанке,
В забытой Богом слякотной глуши…

Да, нет… Ну, что Вы. Ехала транзитом.
Здесь просто перевалочный этап.
И почему-то Вам Душа моя открыта,
И почему-то с Вами, как-то так…

Спокойно, что ли?.. Трудно объяснимо…
Уверенно?.. Ах, все слова – не те…
Вот это да!.. Вам тоже дальше, мимо?..
Глуши, погрязшей в серой суете…

Борьба за власть, за чин и сан, не за любви глоток сраженье,
Смеётся Ги дэ Мопассан над этим бренным мельтешеньем.
Он женщин признавал лишь культ, пленяя высшим пилотажем,
И друг его Эдмон Гонкур был в променадах верным пажем.
Казалось, вдруг свихнулись все, доходы сделав высшей мерой,
А он в именьи Круассе учился страсти у Флобера.
Слегка поблёскивал бульвар от фонарей, кафе-шантанов,
Он обретал свой мощный дар с красоткой, встреченной нежданно!
И этим чарам пел свой гимн, приняв...

Ты только вспомни, Аменхотеп мой!
Три пирамиды в Ахм-Амоне...
Ты приказал рабам в той пирамиде сделать холл,
Что открывает камень лишь секретный код.
Ключ к храму был дарён жрецом
Помеченный твоим,
Моим, Тутанхамона нашего Гербом.

Три ванны, наполнены серебрянной водой,
То жрец дал формулу,
Дарованной богами Нефертити молодой.
Когда бы мы не возродились снова,
Три перстня соеденить, сказать божественное слово,
И сделать омовение одно.

"Тот дар небес, что возвращает память...