Время неумолимо

Ветер выдохнет - Амен...
Если мы уйдем, то кто тогда будет людьми?
Развоплощение слов
Записанные на новом языке...
Во время написания этой рукописи рукопись горела
В высокомерии хрупкого мира.


© Copyright: Эдуард Дэлюж, 2018
Свидетельство о публикации №118082604226

Война,который год идёт война,
который год бушуют в мире страсти.
Не затихает грохот в небесах,
и стонут люди в горе и несчастье.

Кругом зола,а возле хуторов,
кругом фугаски, да от мин осколки.
А сколько их, разваленных домов,
ограбленных и вымерших посёлков?

Расстреляна Славянская страна,
уставшая от бомб,от пуль,от свиста.
Расстреляна Славянская страна,
не ставшая служить укрофашистам!

Расстрелян бравый, доблестный боец,
полковник,а хунта уж торжествует.
Захарченко...

Всё, что касаемо строки - вочеловеченное время...
Такое долгое до-верье, в две человеческих руки...
Так все стихи устремлены в простую точку замедленья...
Гортанного, елейного моленья...в две человеческих строки.
Диапазонами утрат, хрустальных высей откровеньем...
Такое долгое терпенье...в две человеческих тоски.
У обреченного виска - жизнь тенью сурдоперевода...
И пыли звездной непогода и золотые мотыльки.


© Copyright: Эдуард Дэлюж, 2018
Свидетельство о публикации №118111309597

Снег станет талою водой,
В себе всё время растворит.
Ничто не вечно под луной,
Ни сталь, ни древо, ни гранит.

Со мной ли или без меня,
Вернутся стаи птиц весной.
И солнце, свет подарит дня,
И мир, жить будет под луной.

И по утрам и вечерам,
Вновь вспыхнет горизонт зарёй.
И как всегда на здесь и там,
Разделят люди мир Земной.

И где-то, кто-нибудь умрёт,
А где-то, кто-нибудь родится.
Здесь, под луной круговорот,
Рождений и смертей продлится.

Я на снегу оставил след,
А он...

(или «В этом мире ничто не вечно, господа!»)

Он молодым
Попал, друзья,
Ногою в стремя!

Но есть ещё
Иной судья -
Товарищ Время...

Эх, станица красавица родная!
Выросла, окрепла, стала большая…
Любо посмотреть сейчас на тебя!
Хотя огорчаешь иной раз меня.
В советские времена родные!
Не далёкие те наши былые…
Асфальт называли от юбилея ,
До нового шолоховского юбилея.
Асфальт, уложенный год держался!
Очень сильно не выбивался…
Сейчас технология на «высоте»,
Вот асфальт и не лежит нигде.
Хотя по цене он стал золотой!
Как видно по качеству он никакой…
Здесь дорожников можно понять,
Уложи его вечный, где работу...

Не враги, порушили все стены,
И сожжён, был дом мой не войной.
Новый век в себе нёс перемены,
Новый мир, разрушил старый строй.

Жизнь Земли бурлит водоворотом,
Изменяя мир и с ним людей.
Отдаю я, будних дней заботам,
Силу тела и души моей.

Не полётом мысли, как мечталось,
Уж давно, живу я жизни дни.
Мир во мне, утратил красок ярость,
И меня, не радуют они.

Это жизнь, в ней смена поколений,
И отживших, ждёт огонь иль тлен.
В ней приносит время изменений,
Не свобод, а правил...

Так в Сталинские времена!
В гулагаг в Сибири трудились…
Не замерзали там никогда,
Как в лесах они и родились.
Жизнь с пилой их сдружила!
По десять, лет с ними ютила…
Поэтому и процветала страна
И Великой считалась тогда она.
Бесплатно трудилась эта, братва!
Планы выполняла она завсегда…
Кто план не выполнял, в карцера
отбывал,
Там бывало хилый и загибал.
Сколь захоронили никто не знает!
Да и правды никто не скажет…
Кто за дело там в гулагаг сидел,
А кто-то для отчётности там тлел...

Хочу сойти с ума чтобы не мучатся всё время от обиды.
Чтобы не понимать сюжет, чтобы не думать ,
Не воспринимать все близко к сердцу,
Чтоб не сумела умереть самой и добровольно.
Так лучше я сойду с ума, чем умерлаб я раньше сроку.

По небу рожок месяца,
Плывёт вдаль Млечной улицей.
А мир под ним всё вертится,
А мир под ним всё крутится.

А звёзды, светом ломкие,
Дрожат в его мерцании.
Загадочные, робкие,
Как тайное желание.

Мир тих, настало полночи,
В нём время колдовское.
А млечный свет в него ключи,
Предложил, беспокоя.

Туман добавит странности,
В мир сказки колдовской.
Все звуки в мутной вязкости,
Гася сырой рукой.

По ветру пух метелицей,
Вниз с тополей падёт.
Нет никого, лишь месяца,
Рожок...