Вред

Пародия на мыльные оперы.

- Ах! Мадам! Я голоден. замерз
И поспать немного бы хотелось.
Нет. Я не считал на небе звезд.
Мне совсем на месте не сиделось.

- Ах! Месье! Я понимаю Вас.
Ночь Вам показалась очень длинной.
Я спала прекрасно и сейчас
Завтрак ожидает нас в гостиной.

- Ах! Мадам! Боюсь, Полетт, за Вас.
Извините, я устал, присяду.
Да. Жерар Ваш, не смыкая глаз,
Пробродил всю ночь, с ружьем, по саду.

- Ах! Месье! Пригрезилось что Вам?
Что Ваш ум так сильно будоражит...

Сев на Дону у нас в разгаре!
Земледелец у нас в угаре…
На ГСМ вновь цены подняли!
Земледельцу понять дали.
Что есть в России такие люди!
Они не делают дела благие,
А всячески России вредят!
Уничтожая изнутри всё подряд.
Чтоб Русь на ноги не поднялась!
Да! Революция вновь началась…
Полыхнуло вновь всё огнём!
Вот так веками на Родине живём.
Сколь на одни и те же грабли
наступать?
Ты прости меня Россия Мать…
Кто ж вновь Россию продаёт?
Да! Вот такую политику ведёт.

Вещий ворон

Ворон, черное крыло,

Расскажи мне, как оно

Знать всегда всё наперёд, чуять кто, куда идёт?

Понимать, что лик за маской, сильно та стезя гнетёт?

-Друг мой милый, перестань занимать в такую рань

Ты себя пустым раздумьем. Помолчи, услышишь даль.

Знанье- сила и подмога.

Нет вреда в нём, есть дорога!

Вижу, знаю и молчу.

Спросишь, правду расскажу.


© Copyright: Надежда Мунцева, 2018
Свидетельство о публикации №118051606948

Богата Матушка Россия наша…
Полна природных изобилий чаша!
Рек на ней, не счесть с пресной водой,
А чистой воды не напьёшься порой.
До чего дожили… на Родине своей!
Не жалея на спорт казенных рублей…
Остались в России без чистой воды,
Три лишь региона не туды не суды.
По сводкам Роспотребнадзора,
Москве и Питеру не грозит угроза…
В загрязнении питьевой воды,
Чтоб не отравились там туристы.
А русские пусть пьют грязную воду
И готовятся к плачевному исходу…
Когда ни-будь вечерком...

Моему сыну Андрею посвящается.

33 — возраст Христа,
И это не спроста в народе говорят —
33 — дело свое вершат!

3+3=6, а это — карме честь,
Все проработки Душе устроят —
Эй ты — стройся!
Вспомни все свои жизни
и прочисти, грязь их!

Модно в это время цикл завершать —
подводить итоги —
Долги раздать надо —
Уроки, что не сделал, нужно осознать
И дальше, в радости жизнь свою продолжать!

И жать — жать
На душевные струны, чтоб достичь истины,
Что кроется глубоко внутри,
А чтоб...

За ошибки моих заблуждений,
Мир жестоко, меня не карай.
За их глупость поспешных решений,
Песни счастья, меня не лишай.

Не ломал и травинки с умы́слом,
Никому не желал я вреда.
Но ошибся в движении быстром,
И накрыли меня холода.

Не зову, отошедших в сторонку,
Не рыдаю, о том что прошло.
Нет в молитвах неверящих толку,
Даже если, в ней сердца тепло.

Во мне буря души не губила,
Изломал, всё что можно в ней сам.
Мне тогда всё-равно как жить было,
И цены, я не ведал словам...

Сердце ледяное
У него в груди.
Не болит, не ноет,
Мозгу не вредит.

Не мешает делу
Жарких чувств поток.
Разум есть и тело
И земли кусок.

Есть своя машина,
Должность и доход,
Замок на вершине
И полно забот.

Есть жена и дети
И любовниц шесть.
Он за них в ответе.
Все в расчетах есть.

И на всех расходы
Вписаны в тетрадь.
Но с таким подходом
Бесполезно ждать -

Сердце не оттает.
Чувств горячих нет.
Он любви не знает
И душевных бед.

Однажды весною, в час небывалого жаркого заката, в Москве,
на Патриарших прудах, появились два гражданина. Первый
из них, одетый в летнюю серенькую пару, был маленького
роста, упитан, лыс, свою приличную шляпу пирожком нес
в руке, а на хорошо выбритом лице его помещались
сверхъестественных размеров очки в черной роговой
оправе. Второй — плечистый, рыжеватый, вихрастый
молодой человек в заломленной на затылок клетчатой
кепке — был в ковбойке, жеваных белых брюках и в
черных...

По прогнозам невиданный собрали урожай!
Живи народ русский и на Родине процветай…
Хотя на деле получается, здесь всё наоборот,
Цена на булку хлеба в магазинах вновь растёт.
Мало того, что булка хлеба сейчас дорожает!
Она и в весе своём на глазах убывает…
За качество хлеба лучше промолчать,
Научились из фуража, для народа хлеб клепать.
Бывает и дня этот хлеб не пролежит,
К вечеру уж как камень, - хлеб этот гремит…
В советские «загнивающие» семидесятые года!
Булка хлеба… весила...

Мне страшно с Тобою встречаться,
Страшнее бояться Тебя.
Ты призрак чужого несчастья,
Но я содрогаюсь скорбя.

Вечерней знакомою тенью
Вдруг рядом, а то впереди…
Хотя не старуха – дуэнья -
Настырной опекой вредить.

Но если своими руками
Коснёшься внезапно меня –
Я стану похожей на камень
С безумною жаждой огня.

Доносятся стоны и крики
Из той самой спальни Бриссак…
И меч вновь убийственно прыткий
Чуть выше попавшей впросак…

Я вижу, как Дама в зелёном
Скользящей походкой...