Вперёд ногами

Великий праздник чистый четверг!
Омойся в этот день наш человек…
В этот день Иисус омыл ноги своим
ученикам…
Он приучал их к честности и трудам.

А Иуда Христа в этот день и предал,
А вернее он Иисуса Христа продал…
За 30-ть серебряников своего учителя,
Завистникам Христа и его мучителям.

А они осудили Христа распять на
кресте,
Чтоб не правил справедливо народом
на земле…
Вот такие были и в те времена ученики,
На деньги видать были очень падки они…


Чистый или Великий...

После множества пыток-попыток,
Пролив кровушку, слёзы и пот.
Ногу правую в левый ботинок,
Запихать всё же смог идиот.

Для чего и зачем, сам не зная,
Подвиг сей совершив над собой.
Он по миру, теперь чуть хромая,
Идёт в след левый, правой ногой.

Когда здравого смысла нет в деле,
Бесполезно и даже смешно.
Сутью действий нелепых без цели,
Для людей и для мира оно.

А упорством своим идиоты,
Власть имущие, миру вредны.
В левый след, ногой правой под гнётом,
Наступает, народ их...

Летят хмельные облака,
их режет башня телецентра,
как клочья ваты тюфяка,что растрепало свежим ветром.

Кругом зелёная тоска,
она ещё не пожелтела.
Ещё есть время для броска:
успеть, что летом не успели.

А осень поменяет фон
и вспыхнет золотом сусальным,
и сбросит тополь медальон -
свой лист к ногам моим усталым.

Прорвалась синь сквозь облака
и солнце в стёклах заблестело,
как - будто лампа с потолка:
светить светило, но не грело.

Сегодня пива не хочу,
от пива стынут руки...

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...

Es sheint mir, dass gefallene Soldaten,
Die man sehr lange noch erwarten wird,
Grabstaette nicht im Feld gefunden hatten –
Sie ziehen, als die Kraniche im Wind.
Bis heute noch seit den blutroten tagen
Hoert man von oben irhen shrillun Ruf…
Vielliecht darum kann niemand etwas sagen
Als dieser Zug sich oben langsam ruert…

Ich sah sie abends oft forueberziehen,
Sie schnuerten meine Seele schmerzenvoll…
Dort unter ihnen ist ein Platz geblieben,
Ein kleiner Platz, den ich einnnehmen soll...

Замах, удар и... Хряст и Чмок...
Запрыгал лихорадочно кадык.
Лишь на цепи дрожит замок,
В грязи и крОви вырваный язык...

Замах, удар и... Хряст и Чмок
«Что не дошла , годи сейча...?!»
Фонтаном кровь - колпак промок,
Кожи лоскут из под бича!

Замах, удар и... Хряст и Чмок...
Под мутным лезвием меча,
Летит глава – богров комок...
«...Аж засаднило у плеча!»

Замах, удар и... Хряст и Чмок...
Да с выдохом чуть, не рыча...
«Куды ж ты без башки побёг?
... Однако брат ты сгоряча...

Взорвалась, как вулкан, Весна,
Чреватым следствием накрыла
Грехопадения места,
Чем, бессловесно, после сна,
Желанье к Жизни пробудила,
Ритм сексуальный обновила,
Раскрыв наивные уста,
Без исключения, из ста,
Поцеловав, благословила…

*

Расставьте ноги, шире, капитан!
Представьте, Вы – на палубе ковчега,
А, я, – рабыня, из восточных стран, -
Пост амазонка яркая, - полпредом,
От племени иль рода печенегов,
Сижу у ног, и обнажая стан,
Как лебедь, утончённая, как нега,
Крылом...

Я - Ротика! Да, я - Ротика!
И имя люблю свое.
Еще обожаю котиков
И прочее там зверье.
Еще обожаю мальчиков
Красивеньких и с деньгой.
Толкаю я их, как мячики,
Туда и сюда ногой.
Хожу я всегда без лифчика,
С младенческих еще пор,
И боженька дал мне личико,
Что производит фурор.

Фигурка моя фарфоровая
Имеет везде успех,
И жить мне легко и здорово
И жаловаться -грех!

И ноги, забыла ,длинные
Бог выдал, не пожалев,
И мозги мои не куриные,
Не нужен им подогрев.

Когда я иду по...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

танец..семи платков...
танец..печали моей...
первый..красный такой..
от воспоминания дней...

дней..когда был ты моим...
круговорот-поворот...
бедер крутых и груди...
видишь..как славно поёт..

тело..под голос зурны
тело..под бубна удар..
как для тебя..для души...
танец мой плавно играл..

следущий плат..золотой
как я..вот мамой была..
как на руках..на груди..
деток растила тогда...

да..переборы..ног..рук...
тех..что могли..обхватить
мальчиков милых моих...