Впервые

Был не услышан и не понят.
И на душе моей разброд.
Печаль в колокола там звонит.
И грусть унылая живёт.

На полуслове был оборван.
Душа как прежде не поёт.
От песни страстной голос сорван.
Я сбит был выстрелом навзлёт.

Я пел не так и шёл не в ногу.
Но по другому не хочу.
Свою в душе найду дорогу.
И всё равно ещё взлечу.

Взлечу ,пусть раны заживут немного.
От боли сердце отойдёт.
Уйдёт печаль ,тоска-тревога.
Душа вновь голос обретёт.

Душа грустит ,но не остыла.
А значит...

Земля была безвидна и пуста
И свет из бездны
Не прорывался угольком костра…
Вот так, любезный.

Лишь одиноко маялся тоской,
Витал Дух Божий.
Носился над водой, как заводной,
Ну, сколько можно!

Лень, как известно, развращает плоть,
Дух ссорит с телом.
И с воскресения решил Господь
Заняться делом.

В своих деяниях Творец во всём
Слыл пионером.
Для нас, кто стал творения венцом,
Он в том примером.

Чтоб вечно нам с лучиной не бродить,
Не зная, где ты,
Решил Господь, не медля...

Снег идет... И небо - туча тучей...
Эх, зачем с вином мешал коньяк?
Поутру такой сушняк замучал!
Ну а к вечеру, а к вечеру - стояк.

Я - артист, актер одной репризы.
Не впервой держать себя в руке.
Снег валит. И где-то ждет маркиза
В призрачном далеком далеке.

Голова, когда гудеть закончишь?
Под мотив забытый и простой
Гул затих. Я вынес на балкончик
Сказочный народный сухостой.

твои глаза растопят ледники,
твои глаза подарят счастье людям!
твой взгляд достоин похвалы,
пусть он всегда такимже будет!!!!
твой стан точен,
и радует он глаз.
прекрасна ты! похожа на принцессу,
вот так- увидев тебя впервый раз,
готов я написать поэму....

Провидец знал, возможно не впервой,
О тяжкой доли,
Что засыпать ему с больною головой
На валидоле.

Взирая вместе с ним издалека
На наши лица,
Твержу одно: несчастный, жив пока,
Не зли Провидца!

На пустыре взрастил Создатель плод
Без задней мысли
Не для того, чтобы в его компот
Ребёнок писал.

Ведь все мы в наших шалостях при Нём
Большие дети,
И потому пока ещё живём
На белом свете.

Зимы рубеж преодолён,
Но стужа не сдаётся,
Мой Дух весною окрылён,
И над зимой смеётся.

Зиме уйти пришла пора,
Отдать бразды правленья,
Снега уходят со двора,
Вершится обновленье.

Весне бороться не впервой
С холодною сестрицей.
Всё ярче солнце над главой,
И снег ручьём струится.

Мы своё отбаяли до срока,
Журавли, застигнутые вьюгой.
Нам в отлёт на родине далёкой
Снежный бор звенит своей кольчугой.
Н.Клюев

Я хотел бы вернуться в Россию,
Как паломник из дальней земли,
Утопая ступнями босыми
В голубой придорожной пыли.

Я хотел бы вернуться в Россию,
Как отшельник в заброшенный скит,
Поправляя подпорки косые
Под седые поклоны ракит.

Я хотел бы вернуться в Россию,
Как оставленный стаей птенец,
Переросший в разлуке бессилье
И сумевший взлететь...

8 марта раз в году
и я готов хоть до упада
отскабиливать сковороду
для милой в день восьмое марта.

Готов и завтрак, и обед...
Да что обед, я даже ужин
готов готовить, мой омлет
она похвалит очень дюже.

Готов я отнести ведро
четыре раза на помойку,
мне это дело не впервой -
герой я столько, нужно сколько.

Я к празднику давно готов -
весь год готовился к нему я!
А милая готовит плов
для завтрашнего сабантуя...

Тебе же не живется "просто",
Тебе всё скучно, да не так,
Тебе ж подай скорее случай
Чтобы уехать хоть куда

Тебе не хватит слов "люблю",
Тебе важнее взгляда свет,
Ты можешь верить сотню лет,
Ты может думать так - "я сплю",
И пристально смотреть в глаза - в ответ

Ты дорожишь приятным звуком,
Ты любишь честность - сам такой.
Ты - эгоист. И, как ни глупо, -
Ты это знаешь, не впервой.

Тебя всегда интересует
Попутных взглядов смысл всех,
Тебе знаятно видеть тех...

Когда-то в «Пионерке» огневой
Был высмеян болтливый звеньевой.

Тот стих начинался строкою такой:
«Как ныне сбирает звено звеньевой»

Послушал я, как говорит наш Вова.
Он мне того напомнил звеньевого.

Хоть он - ах, как дружно его окружили! –
Скорей председатель совета дружины.

Стишок процитирую снова
Я про того звеньевого:

«…И молвил, стеная и плача:
«Опять у меня неудача!»»

А с Путиным, правда, всё наоборот:
Он сам-то не плачет, а плачет народ!

Внушали нам во время оно...