Воздух бронзовых крон

Воздух пронизан бронзой.
Листья в осколках света.
Не задавая вопросов,
ты уже знаешь ответы.

Кажется, всё это было,
было неоднократно.
Сердце под толщей ила,
тощее пламя заката,

сумрачный призрак ночи
и безнадёга рассвета.
Время расставит все точки,
точки над грудой пепла.

Вскользь, наугад, где-то между
жизнью и смертью, неброско,
будет дымиться надежда,
словно окурок солнца.

Воздух свеж и прохладен, чист,
По ущелью река течёт.
Ветерок пробежал, и лист -
Мотыльком на моё плечо.

Я к горе приложу ладонь…
Холодит, словно крепкий лёд,
Разжигая в душе огонь
Всё идти и идти вперёд.

Попрошу мудрых гор помочь
Склон отвесный пройти без бед,
И скажу им: «Я - ваша дочь!..»
Ветерок пробежит в ответ…

Путь всё выше. Крутой подъём.
Мы со страхом давно друзья,
И идём только с ним вдвоём.
Жить без страха совсем - нельзя!

И, пройдя самый трудный путь,
Взор...

В уши мне врываются плач, и смех, и стоны,
Рассужденья здравые, сивый бред и мат.
В очи мне вливаются изумруды-кроны,
Синева небесная, бронзовый закат.

Как же это здорово - мир вбирать, как губка,
Пить хрустальный кубок знаний и искусств,
Целовать любимые и любящие губы,
Людям, тем, что дороги, дарить букеты чувств!

Морозец щипит щеки,
Слегка, теребит нос.
Но нет зима, все сроки
Твои февраль унес.

Еще метель бушует,
Беснуются ветра.
Но это все впустую.
Весны пришла пора.

С деревьев снег, подтаяв,
Комками вниз скользит.
И дятел весну славит,
Ударником гремит.

Снег уплотняться начал,
Местами потемнел.
Пилы не слышно плача
И бор повеселел.

Зимой, был как хворобый
Печален и угрюм.
Теперь совсем особый
Весенний слышен шум.

Стучит капель ритмично
Полуденной парой.
И всюду дух...

I. Есть сила молчанья

* * *
Мои великие затишья—
Сиденье у незримых ног,
Когда неслышимое слышно,—
Продли их Бог... продли их Бог...

Мои глубокие безмолвья
У моря на краю земли.
Когда почти не плещут волны,—
Продли их, Господи, продли...

Мое блаженное успенье –
Успенье мук, успенье вин,
Когда меня все мене, мене
И, наконец, есть Ты один...

* * *
Запрятаться в келью, зарыться в берлогу,
Спуститься к вселенскому дну,
Быть самою маленькой ракушкой Бога...

Галерея сия появилась
Постепенно, холст за холстом.
Кисть художника отразила
Мысль его в изложенье простом.


История эта полна удивленья.
И мало таких, кто поверит в нее.
Но мир в ней описанный дышит волненьем,
Которое радует или гнетет.

Она мне открылась, когда был я молод,
Когда еще был неиспорчен судьбой,
Когда я желал утолить знаний голод,
Когда вся природа была мне родной.

С тех пор стал я тверже, стал тяжелее.
Уже мне неведомо чувство родства
С природой великою, что...

000
Отрывной календарь осени
Очень быстро худеет
Сбрасывая жёлтые листья…

000
В открытое окно заглядывает солнце.
Вместе с тонкой веткой сакуры
И пришедшим с прогулки котом…

000
Мир, в котором я живу
Очень похож на лепесток сакуры
На тоненькой веточке времени…

000
Срубили старый дуб
И пень стоит около тропы,
Как надгробный холмик…

000
Грохот электропил.
Рубят с утра наш лес
Ночь возрождая вокруг…

000
Летают голуби за моим окном,
Как будто гоняются с утра
За...

Опять сырая непогода,
по листьям дождик застучал.
Суровый сумрак небосвода,
всю черноту в себя вобрал.

Березы стройными рядами,
уснули в тихой полумгле.
Туман, овальными кругами,
стелится дымкой по земле.

Как седина, глубинны дали,
во тьме глухой погребены.
Так одиноко, как в печали,
скрипят могучие дубы.

Лес на заре запел игриво,
осыпав мокрую листву.
Там вторит эхо горделиво,
лихими песнями ему.

Шумят ветра по перепутью,
над цепью бронзовых холмов.
И...

Цянь – так я вижу прожилки огня в осенней листве, в плеске цикады,
в локоне спящей весталки.
Цянь – так поют водостоки весной, так скрипичный концерт ледяных родников
низводит усталость.
Цянь – одинокая стража любовника нежной зари, распахнутых крыльев моря,
радость
младенца, сосущего молоко небесной музыки облаков,
сладкие шрамы и бархат бронзовых стрел ночной охоты.
Цянь – иероглиф творчества – стихия свободоречивой страсти
в садах любви и ненависти.
Там, где рождается Цянь, не...

Чувствуешь, в воздухе
волосы цвета спелых пшеничных колосьев,
это Деметра-Церера, подносящая колесницу
крылатых драконов и зёрна пшеницы,
продолженье Великих Богинь неолита,
ожившее в пластике
барочных садов,
это девять дней поиска,
не зная ни капли амброзии;
она идёт в Элевсин, к Колодцу Дев,
вскармливать сына царицы огнём,
пить смесь ячменя, воды и болотной мяты,
чтобы вверить свои мистерии…
Слышишь, как нежно поёт Прозерпина-Кора,
словно тень, собирая цветы в Нисейской...