Вовсе

Это вовсе не осень, за окнами август
Лишь слегка клёны тронул разноцветный огонь
И на улице нашей ещё не раз будет праздник
Мы ещё станцуем вдвоём с тобой.

Белоснежные нити на висках не тают
Паутинкою в клёнах бабье лето летает
Мы с тобой танцуем сумасшедшее танго
И о будущем нашем словно дети мечтаем.

Наша жизнь пролетела, нам немного осталось
Так забудь про морщинки, и забудь про усталость
Мы с тобой танцуем сумасшедшее танго,
Мы с тобой танцуем, а за окнами август.

Из моих глаз алмазы падают в руки твои,
Из моих глаз алмазы падают в руки твои.
Не бросай их на землю небрежно,
Храни их до смерти, храни!
Под защитою ангелов будем
Меж сказочных древней бродить
Из глаз будут падать алмазы,
Ты их будешь руками ловить.
А что у меня за спиною?
Чье это бьется крыло?
Я о нем вовсе не знала,
А оно там, похоже, давно…
Так и будем с тобою вместе кружиться
В небесной дали,
Будут падать из глаз алмазы,
Ты храни их до смерти, храни!

Ты пытался писать много книг,
И ни одна из них книгой не стала,
Может быть, написать тебе книгу пристало,
Подражая тому, кто велик?

Вот у Пушкина: "Подражание Корану";
Хотя это вольный, скорее всего, перевод;
Он ведь нового ничего не изрёк:
Ни догмата, ни веры начала…

Хотя, и о том же Мухаммеде так говорят:
Что, мол, каждый айят –
Систематизация всего того, что уже в мире было,
Как оно отразилось в его голове,
Хотя другие – согласны вполне,
Что так выглядеть может только...

Новогодняя
Была зима. Шел снег.
Люди вокруг спешили куда-то, не замечая друг друга.
А мне так хотелось увидеть хоть в чьих-то глазах ответную улыбку…
И я слепил снегурочку… . А в полночь… .
Я сижу у телевизора,
Новый год готов встречать,
Вдруг звонок, и чудо вижу я,
Что пером не описать:
Незнакомая красавица,
Синеглаза и бела…
"Вы ошиблись, видно, адресом",
Ей сказал смущенно я.
А она с улыбкой нежною
Мне сказала: "Милый мой,
Разве в эту ночь волшебную
Так встречаются с женой...

Танюша, нежная душа, ты так красива, так приятна…
Тобой любуюсь, чуть дыша, ты так пронзительно опрятна…
Твой взгляд - особый, не простой, твои глаза – души загадка,
И я, как парень холостой, хотел бы в них найти разгадку..!

Все мои мускулы дрожат, когда флиртуешь ты умело,
Да что там – нежная душа… какое пламенное тело!
С такой красоткой сложно ждать, да ждать я вовсе не умею…
Танюша, время всё сказать – дай в долг "монеток" на неделю!

А ты встречаешься с другой,
Меня не замечаешь вовсе,
Ты давно уже не мой,
И не нужна я тебе больше!
Но до сих пор не верю я,
Что чувства были не правдивы,
И что ты смог забыть ме6ня,
И что слова все были лживы!
Конечно – это не любовь,
А просто увлеченье, дружба,
Но мне так трудно жить без снов,
И жизнь моя теперь мне чужда!

Тобой дышу, молюсь, я каждый взгляд ловя,
Украдкой брошенный застенчивый иль властный,
Иль гневом пышущий, не важно для меня.
Он мне дарован, я люблю так сильно и безгласно.

Хочу поймать я слово каждое твое, судить не смею,
Беспечно пусть мне брошенное, глубокий смысл таящее,
Где-то надменное, и суть значенья вовсе не имеет,
Услышав их, испытываю радость в сердце настоящую.

Люблю голубизну небесных, милых глаз твоих,
Немного грустных, теплых, трепетно-прекрасных ,
Я растворяю...

Кентавра верного взнуздаю -
и вскачь, по жребию Весов.
Мой МиГ выводит в небо стаю
великолепных Гончих псов.
Одним движением небрежным
сиянье Млечного пути
я зачерпну Ковшом Медвежьим
(ну, кто мне сможет запретить?),
на холст, трепещущий под кистью,
мазком размашистым швырну...
Я прописных не жажду истин -
я их и даром не приму.
Но знаю я, что путь мой светел,
и здесь я не калиф на час:
небес я истинный владетель!
Как, впрочем, и любой из нас,
пилоты-асы высшей лиги.
Зачем нас в...

тепло твоей руки -
мне скажет откровенно
о том глубинном -
самом сокровенном,
что дышит нервно и задушено хрипит, но не являет потаенный вид, не отвечает на чужие голоса...

душа...

простоволоса и боса, бесхитростна, но вовсе не проста, ее предать - как предавать Христа, как рваться в нечестивцы и иуды…

душа твоя - невиданное чудо...

всем... холодам... вселенским... вопреки...
тепло... твоей... я... чувствую... руки...

А я пивал
из грязных луж,
болотных бочагов
и речек в половодье.
Держась за гуж,
терпел, когда не дюж,
и не марал солдатское исподне,
когда стреляли с гор,
когда - в упор,
когда разрывы -
гуще, чем нарывы
на обмороженных
в разгар декабрьских стуж
ногах...
______________ Давай, метель - завьюжь,
дождина - шпарь, и жарь сильней, светило...
А нам ничто иное не светило:
пехота, братцы, и сейчас - пехота.
Ее удел - в крови, поту, блевоте,
скотинке серой, выблядку...