Восточный ген

На персике свила гнездо колибри,
На лепестке качнулась стрекоза,
И крылья жёлтой бабочки прилипли
К упавшей капле, чистой, как слеза.

И холодеет лотос на теченье,
Не оторвётся, чтобы ускользнуть...

У мелочи любой - предназначенье,
Она имеет глубину и суть.

Без разницы: прыжок ли лягушачий,
Вдруг всколыхнувший зеркало воды,
Иль лодки тень, и звонкий смех ребячий,
И скрип весла, и на воде следы.

Автор: Ольга Волкова

Очередной...- и тот, свиньёю,
наставши ( Здравствуй, Новый Год! ),
прохрюкал теле-размазнёю
( Видать, для будущих невзгод! ),
перед страной ( Причём, с авансом! ),
не расслаблялась чтоб, слегка...,
стеная буржуазным трансом...-
В родном-то пойле ( На века! ),
известно, места нет Свободе,
на ниве равноправных дум...
А значит, вольность, в сумасброде,
рождает непомерный бум...
и, соответственно, угрозу,
для масс ( Страна, лови атас! ),
где им и розу, через позу,
в лице субъекта...

Небо тучей легло на плиту недостроя,
и сама у себя я давно здесь в гостях,
как-то мне помечталось: мы все здесь утроим,
но ошиблась в надеждах своих впопыхах.

Этой осенью кончится жизни эпоха
и наступит безвременье сумрачных зим,
мне одной в недостроенном доме так плохо,
лишь дорога в больницу, потом - в магазин.

А по крыше хозяйкою ходит сорока,
намекая. что жизнь хороша лишь у птиц,
и зачем тебе дом-то, такая морока?
в мирозданье всего лишь мы пыль из частиц.

В турке варится...

(романтическая комедия в стихах, все герои вымышлены)

(I)

Поезд из Женевы отправлялся
Утром в девять с лишним. Был вагон
Пуст почти. Храпели два китайца,
Был красавец наш Кальян Делон.

Выйти он хотел на полустанке,
Толстую сигару закурить,
Там уже стоят две куртизанки,
И Делон им мило говорит:

-Девочки, вам деятельность эту
Нужно по возможности свернуть,
Песня холостяцкая отпета
И газеты желтые все врут,

Что Кальян мол бабник и повеса,
С этим уж завязано давно,
Ждет...

Коль Путин на заседаниях удивляется!
Знать жизнь в России не наладится…
Если он будет умолять и просить,
Чиновник так и будет Россию гнобить.
Пока Матушку Русь! Всю не разграбит…
Капитал за бугор,- весь не отправит!
Сталин в своё правление не просил,
Вор чиновник в гулагаг голосил.
Союз был в несколько раз побольше,
А дисциплина во власти пожоще!
Вот и поднималась страна из руин,
Так-как ею… - Отец народов руководил.
Он не просил… никого, никогда!
Чёткие распоряжения отдавал всегда...

15 тысяч танков потеряли за 2 месяца войны!
Да! Экипажи этих танков были уничтожены…
Танкисты наши, о войне узнали лишь тогда!
Когда бомбы сыпались на Союзные города.
Этих танкистов разбудили массивные взрывы
И поступили от комиссаров сразу призывы!
Никому здесь,- на передовой не паниковать,
Врага вероломного, - всей мощью атаковать.
Вот танкисты и атаковали в первые дни войны!
Но наши танки с немецкими,- по мощи слабы…
За восемь дней войны, пятьсот танков утеряли,
Четырнадцатый мех...

Хочу себя порезать на кусочки.
И каждый тот кусочек на чистицы.
Потом подует ветерок восточный.
И стану я свободна в эту ночь.

По мотивам восточных сказок
В старые добрые времена
Жил хозяин и его слуга.

Хозяин считал слугу заботливым,
Но неповоротливым.
Таким себе неуклюжим,
Говорил ему: "Кому ты такой нужен?"
Хозяин его упрекал,
Что тот не искал
Наперёд следующий шаг.

"Ты работаешь не так", –
Владелец ему говорил
И пример приводил,
Что если тебя отправляют в лавку за чаем,
А ты перед этим замечаешь,
Что в доме закончился сахар,
Слуга имеет право без спроса и всякого страха
Приобрести также и сахар...

Из ада на запад,
Из восточной Европы,
Евреи и их друзья укропы,
Иудеи и филантропы,
Из родины советской утробы,
Навсегда из Одессы? Ну, что вы...
Уезжали навсегда диссиденты,
А за ними Кремля агенты.
Выпускали и тех кто на зоне,
Выпускали воров в законе.
В года семидесятые,
Ехали на Брайтон Бич жиды пархатые.
В восьмидесятые уезжали баптисты,
В девяностые католики и гомосексуалисты.
Благодаря вам
Антисемиты и юдофобы,
Мы обрели свободы...
Спасибо и вам чекисты
И out of...

Там, ковёр степей без края,
Здесь, гор каменных гряда.
Там, душе земля родная,
Здесь, чужим мне быть всегда.

Там, рождён под майским небом,
Под восточною звездой.
Но доволен жизнью не был,
И ушёл, вслед за мечтой.

За мечтой о мире ярком,
Где довольствия покой.
Где жизнь лёгкая подарком,
И равны, все меж собой.

Кусок хлеба в мире сытом,
Я найдя, жив только им.
Без звезды родной, лишь бытом,
Плохо — небу быть чужим.

Что ж, что сделано — то свято,
Судьбу принял я, но всё ж...