Восходить

A1
Искусство – это индивидуальность;
поэзия – это неуловимое;
слова – маленькие идолы человека.

A2
Бессмертие – это усталость;
бессмертье в искусстве –
ответ на вопрос: есть ли жизнь после смерти?

A3
Мудрость столетних войн – один мазок кисти,
одна нота, оттиск одной строки
в поисках мира.

А4
О, мир, тяжелый труд счастья –
долго зреющая мысль –
переношенная любовь осенних картин.

А5
Болезнь – это размышление;
потеря – поиск себя –
пока мы спим и видим лето снов...

Я хмелею в осеннем лесу!
Эти запахи спелого дуба!
И обнявши березу-красу
На бугре у остывшего пруда,
Я вдыхаю морозную синь -
Эта синь бесконечного неба
Над макушками стронных осин
Слаще свежего сдобного хлеба!

Красота, ты понятна не всем
Лишь поэтам хмельным и веселым.
Улыбнется, торжественно нем,
Лес, расписанный ярким узором.
Я хмелею в осеннем лесу!
Опьянев полечу с косогора
С птицей счастья долой унесусь
Из убого плена людского.

А над лесом плывут облака -
Белогривый...

Как хорошо среди весны, в момент восхода
понаблюдать за пробуждением Земли!

Лучи горячие струятся с небосвода.
Журчат ручьи. Снега уже почти сошли.
Подснежник робко вскинул стебель свой зелёный,
привстал на цыпочки, приветствуя весну.
И шумный лес, апрельским солнцем вдохновлённый,
синичьим свистом разгоняет тишину.
И, осознав вполне своё предназначенье,
из-подо льда высвобождается река,
чтоб, наконец, смогли увидеть отраженье
своих фигурных силуэтов облака.

1
Расплата, вроде, наступила,
ведь был повержен, в ней, Поэт -
уехав..., но хандра хватила
( за месть ) Онегина — в ответ...,
а Ольга — в скуке сожаления,
едва ль, через потуги зрения,
пыталась Ленского найти,
беря в расчёт их душ пути -
по жизни... Будет день грядущий...,
а тут уж ужин... После — спать...,
где каждому — своя кровать,
и для гостей ( Ведь дом большущий! )...,
ну, а Онегин, в зло аж впав,
умчался ( Всех — в сердцах — послав! )...
2
Затихли все...- в своей манере...

Пером гусиным воткнутые вилы
Восхода ждут в овина глубине.
С небес стекают тёмные чернила
И строчки оставляют на стерне.

Раскрыта недописанная книга,
Страницы пожелтевшие - поля,
Сюжет повествования, интригу
Скрывает почерневшая земля.

На ней как буквы летописей скирды,
Сопревшие от времени на треть...
Историю, что писана всем миром,
Из памяти дождями не стереть,

Ветрами не развеять, из столицы
Историю творить не запретить,
Не помешать поэту-летописцу
Писать...

Где-то прячутся сны, и вздыхает рубиново эхо.
На пороге зимы облетевшие кроны ветвей...
Прячет стоны дождей многолосье остывшего лета,
Белым пухом зимы возвращая сезоны дождей.

В мутном окрике сна, прорывая глухую завесу,
Бьётся яростно мысль, неподвластная почерку снов--
Ты перечишь себе, измеряя стихии по весу,
Ты теряешь себя, уходя лабиринтами слов...

В белый юный рассвет восходило эфирное утро,
Полосатый туман отпускал новый солнечный век.
Желтоглазая ночь уходила кому-то...

Мне просто хорошо. Уходят прочь
Листы календаря, срывая дату,
Когда смогла кому-нибудь помочь
Проснуться из души его богатой.

Восходит в сердце ласковый апрель,
Уходят штормовые блики неба.
С него я смела вывести свирель
С сознания людского за приделы.

Ушёл восточный шарм страстей-утех,
И западного стиля многословье.
В рассветы и закаты--тихий плеск,
И сброшенная цепь у Лукоморья.

И вновь кошачьей поступи верна
Иду туда, где солнечно застолье,
Прибоем осень, лето и весна...

Перекрестки. Перекрестки.
Лето. Осень. Зимы. ВЁсны.
Горы. Впадины. Равнины.
Путь короткий... или длинный.

Небо. Звезд хрустальных блески.
Степь ладонью. Перелески.
Водопады. Море. Штиль.
Зной пустыни. Жажда. Пыль.

Переезды. Переходы.
Там - закаты. Здесь - восходы.
Неба купол - синий зонт.
Краем - жизни горизонт.

Суета. Гора желаний.
Горе. Радости мечтаний...
Не желая отдохнуть,
К горизонту держим путь...

Свершилось, череда, теперь трава, и мята мелиса,
пустырник, хвоя, то успокоит нервы, струны,
мелодий тех металл, смягчится, сталь в медь,
а олово в свинец, а дальше в ртуть, размажем
по стене, заснём мы как-нибудь, уже светает,
мышь всё съела, спит, сова осталась, ворониха,
в печень метит, лиха украинская ночь, обруч,
сказал он слово, попросили, а почему не знал
он сам, так вышло, и печаль развеял, ни потому,
он просто верил, ярило не погаснет нет, взойдет,
сон разума развеет...

Случилось волшебство средь бела дня.
Открыв «Bechstein», ты мне поведал о…,
И: «Lettre a france» - вошёл в меня,
И овладел всецело естеством…

Неспешно восходила на алтарь,
Где жрицами века - всего семь нот.
В артериях вскипала киноварь,
Восторг сочился и струился пот…

Срывались с губ каскады нежных слов,
То трепетала бабочкой душа,
То в ней рождался диких предков зов,
И обжигала мысль: принадлежать!

Инстинкты, импульсы, рефлексы - в раж!
Маэстро, я прошу, играй ещё...