Ворота ада

У старухи с стариком
Неплохой в деревне дом.
Но томилися печалью:
Надоело жить вдвоем.
Не было в дому пеленок,
Не кричал ни раз ребенок.
К старости клонилась жизнь,
Не хватало уж силенок,
Что легло на плечи им
Через жизнь нести двоим
Безо всякой без подмоги.
- Что, старуха, порешим? -
Как-то вырвалось у деда.
Счастья вовсе не отведать
Нам по жизни суждено
От обеда до обеда?
Может, надо к колдуну?
Не глядя на седину,
Нам поможет он с ребенком...
Только просьбишку одну!
Все...

Стук… это закончилось время,
Быть в котором суждено его же бремя…
Он спасал, он помогал…
Последний вздох — и он опять промолчал…
Паук — вроде насекомое,
Но его судьба изменила многое:
Не жалея сил своих,
Отдавая жизнь за его родных.
(Юлдашев Санджар)

Паук родился из яйца
В квартире одного жильца.
Пока он рос, любил играть,
И как-то вышел погулять.
Мечтал он на ногах восьми
Весь мир однажды обойти.
Но не давала мать легко
Уйти от дома далеко.
Вернувшись, он увидел вдруг...

Стучали копыта и в ночь убегали
Надежды Яги...
- Может сполнит? Едва ли... -
Она прошептала, влезая на печь. -
А витязь красив... Каки латы и меч!
Видать, что не раз прогулял по ворОгу.
Однако, в ночи бы не спутал дорогу...
Эх! Если б не было на мне колдовство...
Сердечко избрало бы только ево.
И сон тут пришел к пожилой молодице,
И витязь всю ночь эту будет ей сниться...
А витязь сквозь ночь, не жалея коня,
До Тура скакал. На заре только дня
Стал виден ему в белокаменном граде
Тот...

«Вдыхая пар и выдыхая воздух», во флоренции,
что-то случилось, прохудились,гондолы?льдом,
что сковало каналы?изморось,снег,где тепло,по-
терялось? масок пир и «веденье»являлось, мор-
ды корчило и удивлялось, потеплению, что гло-
бальным назвали, а арно? всюду звери подняли
ворот, ворох,воспоминаний о синьории,как вто-
рая после первой, втягивая запах чёрного хлеба
ноздрями, уходили по старому мосту, бюст Чел-
лини,ангельским шумом сплотили, крыльев ше-
лестом мысль пробудили, о...

Тиной заросло болото,
На него прокрался кто-то –
Под бурлящий ручеёк,
Распивая кофеёк:
Две бандитки там на днях
Собирались на камнях.
Обсуждали террористов
И пиратов, и фашистов –
Выбирали новый день,
Чтобы зла направить тень
Поначалу в мирный город,
А потом и через горы,
Сквозь долины и леса
Пролетала полоса
Их боёв, убийств, захвата –
Алых туч, грозы раската,
Чтобы эхо разносило
Имена их грозной силой…
– «У меня кинжал! А ты?»
– «Я готова так идти».
– «Ну, вперёд! Не близок...

Тени силу вдруг нашли, чертополохом духов ра-
зогнали, и интуицией сознание сменили и мир
свой гнев посеял, потерял, любовь и солнце, ду-
щу разогрели и свет и когнитивность и туман,
всё в руку и обман, ошибочность и заблужденье,
бред, всё поменяло знак, и память и мечта сме-
шались, единство потеряло время, расстроилось,
содержит и печаль, и радость и покой, слилось
прошедшее и будущее с настоящим, попятилось
назад, а миражи окрепли, превратились, ожили:
«пылают петухи», кричат...

Озяб тельняшка не поможет, ветра нет, и скрипа,
осень золотая, где красное и синее сольются,
бордовое и желтизна вокруг, туман рассеялся,
лишь облака белеют, налил он стопку, жар, тепло,
палитра, радуга, на холст всё, и ворота рая,
готовы, благодать та снизошла, агапе, что ещё,
возможность потерять, мгновение прошло,
а память записала, запомнила, сложил пожитки
он домой пошёл, что надо то в себе оставил и нам
художник передал, печаль на смену, чёрное на
сером, как волны, об причал...

Сегодня – праздник всех влюбленных,
И признаюсь зиме в любви,
Снежинок танец окрыленных,
Несут признания мои.
Зима блондинка, не шатенка.
И даже в платину слегка,
Но сердце – словно печь-мартенка,
И на подьем зима легка.
Уже с утра с холстом и кистью,
Ваяет на стекле узор…
От той палитры веет жизнью,
Скользит по ней жеманный взор.
Не уходи зима, не надо.
Всегда в России проживай.
Что мне круженье листопада,
Что мне весенний яркий май!
Когда все тает то и дело,
Когда ты выбилась...

В Град-столицу лимита
Отворяет ворота.
Конным, пешим едет, прёт,
Пьёт, хамит, шумит, орёт.

И армяне, и хохлы
К нам летят со всей страны
На работу за рублём,
И кричат: «Мы здесь живём!»

Приезжает всякий сброд,
За волной волна идёт.
Депортируют домой,
А они назад гурьбой.

Турки, чурки и грузин,
Молдаване, осетин,
Вспомни где твоя родня,
Уезжай, где ждут тебя!

Гости, будьте поскромней,
Здесь Москва, а не Бомбей,
Чай Россия, не Китай,
Глотку ты не разевай...

Его приговорили
Пожизненно к любви.
Он сам открыл ворота
Для страждущей толпы.
Толпе лишь нужен крайний –
Виновник всех невзгод,
Он – тот, кого отправят
Они на эшафот.
Толпа не разбирает,
Виновен или нет…
А новый век взирает
На жертву прошлых лет.