Вороны

Не просите любви, если нет, значит, Нет!
Не мечтай, не надейся, на счастливый билет!
Невозможно напиться из пустого ручья...
Не ищи райской птицы среди воронья!

Не просите Любви! Не просите Любить!
Не пытайтесь слезами, серый лед растопить!
Невозможно согреться, если нет очага...
Никогда не сойдутся у реки берега!

Не ищите любовь, где ее больше нет!
Не пытайте себя, не ищите ответ!
Преклоните колени... девять дней, сорок дней!
Не проси о любви, просто помни о ней!!!

Тишина выходит из тени, тишина моих слов, бессвязных лучей
заходящего солнца. Лунного крика овал – ночная аэрография –
мертвенной желтизной выливается в автоматический ритм письма. Воск свечей –
запах удушливых нот –
плавится смертью огня
в янтарно-кофейном брожении.
Томас Стернз Элиот
говорил – каждое стихотворение есть эпитафия –
но для меня –
свидетельство о рождении;
сладость бега без ориентиров по музыкальным дорожкам иллюзорного
каталога звезд; зона
повышенного возбуждения...

Природа просыпается,
Вот выгибает спинку,
Спросонья улыбается,
Сейчас начнёт разминку.

Качает ветер мускулы
Весеннего разлива.
Чирикают без устали
Два воробья игриво.

За ними кот в подпалинах
На веточку взобрался.
Глаза как две окалины
В них жор пружиной сжался.

К нему сорока с вороном,
Крича на всю округу:
«Сражаться с лютым ворогом,
Летим, летим, подруга!».

Вспорхнули птахи малые.
Котяра водит ухом.
Сорока оскандалила.
Урчит пустое брюхо.

Тут птахи шумным табором...

Бриллиантовый слог ночной сферы нашептал симфонизм тиховейный
на ржаной панораме безлюдья. Медитативный прилив колоннады фонарной –
словно эхо античных руин. Пустотою вспаханный, сдобренный черной пеной
рассадник углекислот – ящер дорожный – скован железом снотворным, полярной

прохладой обратной поверхности силикатного трупа луны.
Лимфатический ток проспектов изъясняется на языке мессалин.
Паранойя травящих память картин, оттисков темнопородной слюды
четырехглавого монстра Малевича. Я...

У каждого ума и логика житейская своя
Предпринимательством завидно поражает,
Разнообразием, где недруги-друзья
Бравируют своими "миражами" !
- " Послушай, эй, миллионер!
Да если бы твои мне миллионы,
Я б был готов всегда, как пионер,
Не стать, как ты, ленивою вороной!
Твоя ведь жизнь - один сплошной досуг,
А у меня - ещё и предпосылки!
Ты спишь с утра, а я уже несу
Подобранные сдать на пункт бутылки!
И потому б богаче был тебя
Да расторопней, - Это уже точно!
Гляжу...

Ах, если б раньше я могла понять,
Что слёзы - часто, наше преступленье,
И эгоиста бурное волненье
Не сможет положительно принять
Вселенская Святая Благодать!
Горючих слёз воспета пелена
И уважается повсюду и доныне!
Но наш разлад и результат унынья,
Покоя чашу растревоживший до дна,
Так почитает "Высший Сатана"!
И далеко обходит стороной
Эфирная и мудрая Элита
Очаг заразный, плачущим разлитый,
И ухмыляется, косит в пролом дверной
Хозяин Тьмы, наш Недруг Вороной!

Гуси-лебеди плывут по течению,
На крыле они весну принесли.
И по доброму её, по велению,
На лугах цветы опять зацвели.

Жужит шмель в траве, нектара напился.
Чёрной молнией стриж в небе мелькнёт.
Ворон, бедный на ветру простудился:
Хрипло каркает теперь — не поёт.

Речка горная весной полноводна,
Воду талую забрав у ручьёв,
О весне поёт-журчит беззаботно,
Ей не нужно для того громких слов.

Небо синее безоблачно, чисто,
Самолёта след, полоскою в нём.
Время-времечко летит очень...

Не понятен был древний отказ
От родненья по крови с богами,
Чтобы выбрать себе как-то раз,
Пребывание вечно рабами...
В черных скалах нахмуренный РОД
В вороненом своем оперенье
До сих пор,видно, в толк не возьмет
От Владимира взятое рвенье
Низвергать положенье свое
От величия... в позу смиренья.
Но... клевало не раз воронье
Тех, кто долго отстаивал мненье,
Что не мог он, рожденный в дали
От чертог иудейского Бога,
Ради Сына Его развалить
Веру предков... И стерта дорога,
По...

В теплице майских богов созрела дождей лучезарность.
Выходи, впереди шаги-снегоступы в лимфу дорожную.
Оглянись, море лиц со страниц изумрудной книги
расписались душой неумытой в лужах хрустальных,
покатились шарманкой, стеной бледнокожей
на южную сторону неба, навстречу душистой стихии

стихов лесостепи. Впрочем, сон тоже уместен,
когда не по средствам скупаем огонь земляничных фонтанов
с витрин каприччио лета. Колется мозг от розги
воздуха прелого, молится на березовый крестный
ход...

В речке вода студёная.
То ли не тот замер...
Чтобы душа не делала,
Сделает без полумер.

Если обижу--обухом,
Что-то скажу не так,
Если люблю, то омутом,
В бездну летит пятак.

Если узду накинула,
Сердце от бед храня,
Значит пока не скинула
Груз от былого дня.

Значит не вижу смелости,
Только силки воронью.
Или, в излишней дерзости,
Скинуть хочу сбрую.

Если усталым шёпотом
Меркнет весны заря--
Кличет табунщик хохотом
Мысли не в те края.

И понеслось, и поехало,
Тянет...