Воронежские грязи

Я ещё пока не знаю,
Куда путь в сей раз ведёт.
Подошёл опять я к краю,
Стал падением полёт.

Жутковатая в нём сладость,
Тянет — в бездну взгляд её.
Тело сковывает слабость,
Безразлично бытиё.

За окном щебечут птицы,
Вот и к нам пришла весна.
В луже, солнца лик искрится,
Всплыв из мутной жижи дна.

Не измазать в грязи света,
И ослепит бликом он.
И я в тень шагнул запрета,
И она со всех сторон.

Я загадывать не стану,
Что да как там и почём.
Всё пройдёт, цветы завянут,
Свет...

Мела новая метла,
Чисто, только странно как-то:
Выметая из угла,
Глянув, замела обратно.

Ну а то, что всем видать,
В центре — вымела всё чисто.
Чтобы место своим дать,
Сделав, это очень быстро.

Только то, что мусор — мусор,
И не быть ему иным.
Перемен создав нам чувство,
Мир не сделали другим.

В нём как прежде своё свято,
И лишь после смерти Рай.
А душа, за вход в нём плата,
Заступившиму за край.

И как прежде грязь повсюду:
В центре и во тьме углов.
И как прежде править...

Что мне жизнь моя
Что мне жить нельзя
Ты умытая
В грязь погрязшая

Недопонят я
Недоценен ли
Вся в паршивости
Да вонючести

Ты облизывай
Жуй серебрянник
От креста - понты
Да откалывай

Параллельно мне
Все вы суть - пусты
Смысла нет ни в чём
Всё под малого

И друзей забыл
И врагов не знал
И в кругу том адском
Удавлен был

Быстро мои ножки,
Бегом по дорожке,
Грязь тут непролазная,
Что за безобразие!?

Растерянность, сомнение, неверие,
Став целым, нежелание жить дАло.
Неосязаема, чувств тонкая материя,
Но осязаемо, их боли острой жало.

Зашоренность, инертность, безответственность,
Уменьшат, ограничив интеллект.
Их следствием, рассудка лень и ветреность,
Нам в глупость действий, выпишут билет.

Снобизм, зазнайство, чванство и надменность,
Себя в себе, поставят выше всех.
И лишь свою, для мира видя ценность,
Впадает сноб, в гордыни смертный грех.

Уныние, тоска и безысходность...

«Грязь и стужа, как же мерзко»,
В исступлении кричу.
Ты не нужен, гордый, дерзкий,
Мысли в саван облачу.
Я не дрогну и не вспомню.
По частичкам разобью.
Все никчемное, пустое.
Не люблю! Не люблю!

Дожди приходят мир людской очистить
От грязи, от чего душа болит.
Потом и солнце светит всем лучистей,
И внешне всё другой имеет вид.

Дожди бывают тёплыми и злыми,
В любое время года, хоть зимой.
Не каждому из них даётся имя,
Но дождь грибной совсем не проливной.

Дожди ночами тишину нарушат,
Стуча по крышам, каплями звеня.
Одна из многочисленных отдушин,
Поможет всем забыть тревоги дня.

Дожди обычно хороши к рассвету,
Чтоб с первыми лучами отойти.
Их чаще ждут, конечно...

Перед входом грязь с подошвы,
Вытирай, не тащи в дом.
Чтобы грязный след в прихожей,
Не оставить сапогом.

В этом мире пыль повсюду,
Даже если дом закрыт.
Вниз упав из ниоткуда,
На полу пыль в нём лежит.

Есть легенда что из глины,
Нас, из грязи сОздал Бог.
И в неё уйдём мы, сгинув,
В смерть шагнув в конце дорог.

Потому быть может много,
Грязи так в делах людей.
Что грязь, даже из рук Бога,
ВернА сущности своей.

И история вся наша,
Цепь войны и грабежей.
Человеком мир...

Рублём Россию не поднять,
У ней особенная стать.
Раз деньги грязь - у всех ворот
В деньгах купается народ.
А тот, кто исполняет власть,
Аж с головой ныряет в грязь.
Одна беда ему грозит,
Не захлебнуться б в той грязи.
Ведь не один по жизни жлоб
В деньгах купался... и утоп.

А вокруг была грязь, а вокруг так темно…
День мы пили, а может быть век?
Вдруг я вспомнил, как летом, когда-то давно,
На порт Маго упал белый снег.

Шёл, к посёлку стремясь, через волны баркас
Всем хотелось на берег скорей.
Разве можно без света? И боги для нас,
Снег наслали, чтобы стало светлей…

Ты вошла в этот дом… Нету хуже дыры…
Чистый, смелый, прямой человек...
И я вспомнил, как в Маго когда-то укрыл
Всю июньскую грязь белый снег.