Воркутинские тетради

Закрашивай слёзы свои
И грусть опять затушуй!
Я снова пишу стихи
О необъяснимости бурь.
Прожгу ложью всю тетрадь,
Но вдруг остановлюсь.
Ты знаешь,мне надо спать,
Но только заснуть боюсь.
Боюсь потерять тот миг,
Прекраснейший из всех.
И я восхищаюсь детьми,
И я обожаю их смех,
Он искренней нас с тобой,
В нём нет ни грусти ни лжи.
В нём есть лишь одна любовь,
И океан души.

Кровать. Улица. Асфальт.
Не могу так долго спать.
В хороводе мыслей-дум,
Поднимусь, чтоб сделать шум!

Я не странник и не бес,
Не «преступник для принцесс»,
Я лишь маленький герой,
Жизни новой, но не той!

Потолок. Свеча. Тетрадь.
Снова мысли все слагать?!
Нет, пристрастие мое-
Долгожданное бытье!

Я не странник и не бес,
И не сторож для завес,
Просто мне так долго спать,
Не позволит к жизни страсть!

Объёмом искривляя ровный тон,
Как плоскость белоснежную тетради,
Штрих...ет карандаш льняные пряди
Волос русалки на неспешной глади
Прозрачного покоя вечных волн.

И, ветреный свивая в омут стон,
В лохмотьях легендарных покаянно
Под камертонность капель из-под крана
Танцует тень красивого обмана
С нетронутостью бликов котильон.

Но нежный ластик как забвенье сна
Стирает KOH-I-NOOR и трепет кожи.
Наброском карандашным вечер прожит.
И шёлком стелет ледяное ложе
Наложник вместо...

Читает тетради,
Оценки там ставит
Ночами,
Усталость припрячет -
Не выдаст и взглядом
Печали,
А утром при встрече
И даже под вечер
С улыбкой
Увидим его мы -
И так будет снова
Всегда !

Это - школьный учитель,
Песня эта тебе,
Школьный ангел-хранитель,
Самый прекрасный ты наш человек на земле !

ПРИПЕВ ( 2 раза ):
Дал нам учитель знаний богатство
И частицу сердца отдал,
Как же прекрасно школьное братство -
Не забудем его никогда !

Летят незаметно
И зимы и лета
Всё дальше...

Люблю смотреть на мимику лица,
Как ты порою губки поджимаешь,
Как неприступны, каменны глаза,
Когда стихи воочию читаешь.

Ход мыслей здесь, увы, не угадать,
Мне не дано читать на расстоянье,
Позор? Успех? Иль пламени предать
Прелюдно всем поэтам в назиданье.

Вот глаз моргнул, слезинка потекла,
Виной тому возможное цветенье,
А вдруг в стихах открылася душа
И поняла поэта вдохновенье?

Прочитан стих. Отложена тетрадь.
Как критик жду честнейшего ответа.
Вдруг поцелуй горячий дал...

Ветер принёс, запах белых цветов
Дразнит словами, мальчишка ветров
Дух волшебства, скрасит облако пыли
Может любили, а может учились
Помнить и верить, крылатые фразы
Темные рыцари, дарят нам злато
Не догорают, пожаром закаты
Искры из звёзд, засыпают мой взгляд
Звездное платье, сгорела тетрадь
Фразы без смысла, сжигали мосты
Ночью в дали, догорали костры
Пламя веков, навсегда уходило
Ты не спешила, просто бродила
Ночь холодна, и поступки тверды
Льдом покрываются реки и ты
Холодом...

Травы дикие - дурман да пыльца.
Я в тумане плыву так легко...
Погружаюсь, ныряю, не видно лица.
Превращаюсь я в молоко...

Я пропахла костром и полынью,
Мои руки красны от жатвы...
Все тетради исписанны латынью,
На столе заготовки дратвы.

Домик ветхий, в лесу у опушки,
Садик трав да скамья, что в тени.
То не ведьмин притон, то избушка,
То обитель ведуньи, взгляни...

Ты не бойся меня, милый друг.
Не обижу тебя невниманьем.
Но вот ветер, мой муж, мой супруг,
Припугнёт он тебя...

Ты не спишь?
Хрупкие вишни,
на жжёной умбре земли,
уже медоносят,
в красно-карминовом улье заката,
тёплыми каплями сна;
а, за бледно-каштановой дымкой портьеры,
небо разлито
персидским синим.
Ты не спишь?
Ещё нет?
В тетради, песочного цвета,
вечер ложится последней строкой,
словно
чертополох многоточий,
словно
палевый абрис холодных берёз,
словно
бронза спящей травы,
словно
старое золото звёзд;
а, рядом,
рука об руку –
наброски теней,
на бежевой ряске обоев...

Вчерашний вечер – пыль с полей тетради;
рассвет – обман;
и я – остывший пот
чернильной кожи от захода до восхода;
такое время года – нелюбовь;
такая подлость сердца – межсезонье,
где смотришь в рот распахнутым аллеям,
и видишь сам себя на фоне
грязных луж.
Вся философия – вожжа под хвост,
не более:
и тлеет день, как сучья старых груш.

Он не попал под репрессии в тридцать восьмом,
Но в сорок первом - штрафбат. Где-то, в братском овраге,
Чёрный копатель нашёл в портсигаре письмо,
Несколько строчек на тёмной истлевшей бумаге.

Был портсигар не богатым, понятно - штрафбат,
Да и письмишко... Продашь - никакого навару.
Трудно прочесть. Но отчётливо - "...не виноват...".
Зубы и череп - всё цело. Похоже, не старый.
***
Двадцатилетним ушёл он на эту войну,
Только женился, успел. В аккурат за полгода.
Помнил...