Вонзаться

Я думал о тебе под этот долгий снег,
Отвесный, ледяной,
И на ветру парящий,
Под посвист электрички уходящей,
Которая ускоривала бег.

Я думал о тебе, когда луна плыла,
Я думал о тебе, когда не спал ночами.
Что в это жизни было между нами,
В сознание вонзилось, как игла.

Я ехал по заснеженной стране,
И днем и ночью снег в окне искрился.
Ты столько подарила света мне,
Что в это снег он весь не уместился.

Отец Был тайный христианин, достойный консул, гражданин.
Дочь благочестивой воспитал, и в руки Божии отдал.
Решила замуж не ходить, Христу Единому служить.
И вот, тогда во дни гонений, от Ульпиана* зло-решений,
Татiана схвачена была. В храм Апполона привела
её, мучителей охрана и принуждали внутри храма
благочестивую Татiану, встать на колени к изваянью...
Тогда,Татiана помолилась, и изваянье развалилось...
Молилась истинному Богу - к Иисусу выбрала дорогу.
О! как мучители кричали и...

Ты жадная кровавая змея
Вонзилась в сердце, не даешь мне жить.
Смертельным светом душу обожгла
Шаманом черным стала ворожить.

То травишь ядом, то огнем палИшь
Свое простое дело точно знаешь,
То вдруг холодным ветром закружишь
Тепла ни грамма в сердце не оставишь.

Поднимешь в небо, к солнцу поднесешь,
Подаришь радость, обогреешь душу,
То вдруг куда-то вниз меня несешь,
И кажется, что жить сейчас я струшу.

Пылающая, жаркая, как ад,
Простая до болезности, до боли сложная…
Ты...

Бинтами облаков перевязало небо
свой солнечный нарыв
перетянул сентябрь жгутом осенним лето
иглу с тоской вонзив
в гниющую систему
российских вен берёз

туманы кайфа в цену
за белый передоз

Два Ангела сидели на плечах ,
Бранясь друг с другом, и весы ломая.
Один старался все разжечь очаг,
Другой, тушил на гордость уповая.
Два Ангела сидели на душе.
Один в тоске, другой весть злостью пышет.
От перебранок выдохлись уже,
От их « заботы» сердце еле дышит.
Два Ангела сидели у окна,
Не отыскав ни капли примиренья.
Смутили разум и свернули кровь сполна,
В клубок, запутав чувства и сомнения.
Два Ангела летали над тобой,
С гвоздём гордыни, а другой с пустым колчаном.
Он...

Как и игобы вотоиди развивались,
И было всё у них пока ещё нормально,
На свет очередой своей являлись.
Мир динозавров не менялся кардинально.

Землетрясенье, извержение вулкана
Разрушили уклад привычной жизни.
Велоцирапторы под пеленой тумана
Внесли свой вклад к трагичности событий.

Проникнув в брешь открытого разлома,
Довольно многих из людей поели.
И это время человеческого стона
В существовании тревожащих сомнений.

На женский род особый приговор,
А с ним и племени беда...

Я не хочу тебе в душу вонзать свои склянки.
Я лишь один из немногих, ушедших за сорок,
Тех графоманов, творения чьи без подлянки
Также несносны, как тряпок скопившихся ворох.

Мой компромат на судьбу закрывается вместе
С исчезновением полным биений, движений,
Также дыханий, а с ними провалами в тесте.
Нет человека, выходит и нет сожалений.

Глупость - вот то, что я смог синтезировать в теле,
Став кандидатом своей безразличной науки.
Можешь меня испытать, без теории, в деле...

I

Когда у ночи вкус
бессонницы и ветра,
когда сквозь шапки сосен
льётся влага звёзд,
и в памяти ладоней –
теплота песка,
а на крыльце –
ленивый хор цикад,
я прикасаюсь,
словно к девственной прохладе,
к полночной тишине,
набросив тень на сердце,
и нахожу в луне –
печать Джоконды,
и жду рассвет,
боясь пошелохнуться,
чтоб не спугнуть туман
седой реки.

II

Вечер
разбросал сто дорог.
Солнце качнулось на ветке.
Саван рубиновой пыли
лёг закатом на берег.
Птицы, лесные...

Какая кроется печаль
под шестибуквием «Прощай»!
Им бьют жестоко по лицу
с размаху девичью красу,
Его вонзают, как кинжал,
в глазницы рыцарских забрал…

Бывает: говоря «Прощай»,
мы убиваем невзначай...

Украли памятник Доценту...-
Наверно, жизнь - не на плаву,
для тех, кто, ночью, к монументу,
пришли... А он, им: «Пасть порву!»,
сказать не смог..., застыв в железе,
с иронией известных черт...,
тем паче, вставив, в антитезе,
знакомый, сленга, кайф-десерт,
а то: «Рога поотшибаю!»
( Чтоб чью-то жизнь, влёт, завершить! )...,
«Моргала выколю!» ( Вонзаю...,
чтоб зенки - зрения лишить! ),
причём, в момент, рогаткой пальцев,
прервав блуждание, в час ночной,
последышей неандертальцев...