Волшебный колокольчик

Люблю тебя за светлый лик,
Люблю за то, как сладко стонешь,
Люблю за шепот и за крик,
Когда в моих объятьях тонешь.

За поцелуи без числа,
За неуменье строить глазки,
За то, что в жизнь мою вошла
Ты без сомнений и опаски.

За то, что презираешь шик,
За то, что позы ненавидишь,
За то, что ходишь напрямик,
За то, что мухи не обидишь.

Пусть старше я на тыщу лет
На тыщу бед, дорог и радуг -
Ты в Юность мне дала билет,
Ты мне дала путевку в Радость.

Люблю тебя за тишину
Какой...

А на лицах все та же улыбка,
До безумия безразличная.
Как-то все это слишком зыбко,
И никому не до кого нет дела…

Только звенят где-то ветряные колокольчики,
А может быть, это просто звучание тишины
На бесконечных полях синих-синих далеких цветов…

Пытаюсь представить любовь, окрыляющий легонький мир,
Всякий раз, окунаясь в него, безусловно, открыто всецело,
Словно, видя, во сне, как, играет в восторге затейник сатир
С ним красивые нимфы резвятся, появляясь, порою не смело.

Из прозрачной пыльцы, что приносят на крылышках феи
Заставляя сердца в унисон отрабатывать уверенный такт
Принося дух любви, на забытые солнцем скамьи аллеи,
Чтобы все отдохнули, предоставят, минутный, антракт.

Пеньем множества птиц вдруг влетит в мое сердце...

Виток, еще виток… их столько позади.
Завеса, дрогнув, начинает таять.
Звон, осторожным колокольчиком в груди,
Подстегивает, будоражит память.

Спираль издалека похожа на кольцо.
Смятением покоя не нарушу.
Я вглядываюсь в незнакомое лицо,
И вслушиваюсь, вслушиваюсь в душу.

Желуди со свистом падают в воду,
Уставшей, заросший, тихой реки,
Старую тешу привычку, причуду,
Узнать, что словили здесь русские рыбаки.

Их подтверждение в угрюмом кивании,
Лес дрожит, колокольчик звенит,
Стою, молчу, боюсь их взысканий,
Ожидание развязки этой истории пленит.

Вот заблестела рыбка под солнцем,
Удачу рукой ловит русский рыбак,
Бьется в руках скользкое тельце,
Уложит улов он в свой полубак.

Кого угостит ухой он пахучей?
С кем заведет от души разговор?
Человек...

Небо стелется чистой скатертью,
В позолоте младого луча,
По ветвистой расщелине катится
Колокольчиком песня ручья.

Подхватив напев, птицы звонкие,
Разнесут по лугам и полям,
Оросит ветерок листья тонкие
В такт мелодии ясного дня.

Дикий зверь оживится в окрестности,
Пробужденный мотивом весны,
И пойдет сладкогласна кудесница
По палатам владений лесных.

В лесу дремучем – вороны,
А в сердце – соловьи.
Вошла ты – бархат порванный
На ложе для любви.
Какие дни-то – черные, как вороно крыло.
Заплаточки твои заштопаны,
Белеют швы – по ним течет вино.
И мысли все разбросаны по веточкам,
На каждой по одной.
Звенят нам колокольчиком –
Взойди, сорви рукой…
Не будет больше воронов,
Не будет темноты.
И лес постелет золотом
Нам ложе для любви.

Вечер. Хлебников и «Тени»
Врозь сидели, чарку пья.
Ночью. Сеновал и лени
Выясняли пляшка чья…

Утром. Соловьи запели,
Взвились трели у ручья.
Голова. В ушах звенели
Колокольчики не зря…

Дело. Время по охмели
Бы запрячь на труд коня.
Полдень. Ложки загремели
У кастрюли, у огня…

Хобби. Музы залетели,
Да на кончике копья
Мемуары несть посмели,
Их достоинств не ранЯ…

Вечер. Хлебников и «Тени»
Вновь сидели у костра.
Ля-мурну песенку запели,
Поделив кусочки пирога…

приходят слова на память твои
колокольчиком звенят голосом добрым
была ты мне василисушкой премудрой
но унес тебя серый волк-несудьба

Вышнее место, без купола крыша,
Чернь на изрубленных косо краях,
Небушко серое, снежная жижа,
Зыбиться ветер на голых ветвях.

Истругань парты, ржавёлые скобы,
Козлою сбита с осины скамья,
Стылые окна подпёрли сугробы,
Тряпка для мела - лохмотья рванья.

Жёлтый бубенчик звонит переменку,
Гвалт баррикад опрокинутых парт,
Печь, коридор упирается в стенку,
Тут же в углу пионерский штандарт.

А посерёдке столешница – скатерть,
Досок подогнанных в смоли сучки,
И ребятня...