Волоса и тень беды

У девочки нашей Тани
В мозгах, увы, не без изъяна,
Плачет она так рыдает,
И о мячике и не мечтает.

Бросила свой мячик в речку,
И теперь страдать будет вечно,
Не может понять в своей беде
Не потонет надувное в воде.

Замызганая кровью
И грязью буйных дней,
Душа терзалась болью
Ища внутри людей

Тепло и доброту,
Смирение и радость…
Но было как в аду
Их дни съедала жадность.

Не выдержав напасти
И жутких тех страстей,
Она рвалась на части,
Но не порвать цепей…

Замызганая кровью
И грязью буйных дней,
Душа со своей скорбью
Спустилась в мир теней.

Звёзды только огни,
Волшебству места нет.
Прогорают они,
Исчезает их свет.

Как бы жарко не грел,
Огонь гаснет всегда.
У всего есть предел,
И летит вниз звезда.

Космос в Божей тенИ,
Вкраплен свет в темноту.
Все погаснут огни,
Канем все в пустоту.

Студит тьма, в огне – жар,
То и это – убьёт.
И проклятием – Дар,
Звезда тронув – сожжёт.

Звёзды только огни,
Волшебству места нет.
Но став солнцем свет в дни,
Они шлют в мир планет...
Марковцев Ю.

Зачем ты хочешь мне добра,
Ведь я не делал тебе зла.
Как мир, та истина стара:
В добре насильном нет тепла.

В добре насильном — боль беды,
Неуважение дарящих.
Ведь даже райские плоды,
Горчат, когда они не наши.

Огонь не к месту — даст пожар,
Сжигая то, что нужно было.
И не улучшит жизни дар,
Когда он был навязан силой.

И от добра, добра не ждите,
Коль принужденье в нём живёт.
Когда цепь дел-причин-событий,
Насильно, вас в него ведёт.

И не желай ты мне добра,
Я ж не...

Позабудь, лета сладкие грёзы,
Его воем отпели ветра.
Впереди зимы долгой морозы,
И безмерной длины вечера.

Не тревожь сердце тенью былого,
Мыслью, прошлого не вороши.
Не вернуть из него дел и слова,
Не согреть им озябшей души.

Не грусти, не тоскуй — лишь разрушишь,
В себе душу, поддавшись тоске.
Став листвы, из сна осени, суше,
Не удержишь груз жизни в руке.

Подожди, чем закончатся сказки,
Не спеши предсказать их финал.
За зимой, весны яркие краски,
Бог для счастья, живых...

Между светом и тенью
пространств городских,
в серых красках зимы
проступают,
как лакмус –
сырость камня,
вкус ночи и холод металла.
В ускользающих искрах
молочного снега,
словно в строчках огня,
ты прочтёшь вдохновенно
молитву свою,
и согреешься тусклым
блеском
окна,
растворяя границы
бездонного
сердца,
представляя,
что смерть – это сон.

Вновь трагедия и вновь беда…
России порадоваться некогда!
То стихия бушует в стране…
То студент стреляет в университете.

Восемь убитых 24-ре пострадавших,
Детей безвинных жизнь отдавших…
Пусть земля им станет пухом!
Небеса голубые им душам приютом.

А правителям задуматься надо?
Кого за последние годы воспитало…
От физического труда детей отучили!
Хотя стрелять как видно научили.

Особенно это надо знать родителям!
Всем нашим педагогам и учителям…
Учить с малых лет детей...

Рассвет плыл на чары шамана,
ОсЫпались тьмы лепестки.
Коварная нежность обмана.
Горячая стужа тоски.

Змеится и ранит шипами
Пустых пересудов лоза.
Ах, что за беда между нами?
Разлук взлётная полоса.

Понять и простить сердцу нужно
ДонЕльзя сумбурную жизнь.
То зной гнева, то сплина стужа,
То в небо страсть, то камнем вниз.

Шаман призывает удачу.
Прольётся на засуху дождь.
Вот так бы сложить всё иначе,
Взяв в руки магический нож.

Летит снова память к былому.
Слезами в ночь...

Не обходят нашу Россию беды…
Куда не глянь, везде проблемы!
17 октября упал Су-34 самолёт…
Не удачный оказался у него взлёт.

Погибли в Ейске и взрослые, и дети…
Не пожившие, а уже приняли смерти.
Пусть земля погибшим будет пухом,
А голубые небеса их душам приютом.

Видать прогневили мы сильно Бога!
Позабыв его, - священного порога…
Кое-кто себя… богами возомнили!
Заветы Божьи по жизни осквернили.

Вот и валятся напасти на Русь Матушку…
Проливают сильно! На Руси кровушку...

Стынут под тенью холмы,
В затемнении солнце стоит.
И вечером багровый так рьяно
Мысли мои бередит.

Скоро сумрак опустится тихий,
Небеса сине-черными станут.
Стихнут громкие вороньи крики,
Лес накроет изумрудным туманом.