Волчья исповедь

Наша пошлая жизнь, наши грязные сны.
Словно роботы люди, забыв о любви,
Забыв р прекрасном, идут в темноту -
Слепые котята у чёрта в раю.

Стеклянные взгляды, заторможенный мозг,
Волчьи глаза, не познавшие слёз...
Красивые куклы липнут к грязным деньгам -
К хозяевам мира - к нашим новым богам.

Мужчина с мужчиной играют в любовь -
Вот к чему привела нас доступная плоть,
Бесстыдство, разврат в межполой борьбе -
Любовь и добро ушли вне бытие...

Бог землю сотворил и создал твердь.
На день седьмой почил Господь без дела,
И было любо-дорого смотреть,
Как воинство чирикало и пело.

***

(Я не знаю как вас, а меня красота не боится
На полях среднерусской до боли родной полосы.
Вот ещё одна бабочка рядом со мною кружится,
Грациозно садясь на мои выходные трусы.

Яркий цвет лепестков городской суетой не загажен
И опасен для женских сердец как ночная свеча.
Впрочем, гостья моя, может статься, не бабочка даже,
А самец бабочковый...

Мама, слышишь, мама, где ты?
Наверно смотришь на меня с другой планеты
Не верю, что твой дух в могиле страшной той зарыт
Он светел, чист, он по небу парит

слезы...

По жизни следом я твоим иду
Твои слова себе я примеряю
Твоими мыслями мне, кажется, живу
Как никогда тебя сегодня понимаю

слезы...

О, мама, мамочка! Ведь ты мне так нужна
О, мама, мамочка! Прости за боль, что причиняла
Ах, что ж я мамочка тебя не сберегла
Так рано, мамочка, тебя я потеряла

слезы...

Прости...

Здесь не видно волну, изгонявшую ржавчину дюн,
только травы, которым не сыщется место в букете,
на свидание к небу взлетает волнительно юн
яркий месяц, согласно канонам в извечном сюжете.

Нет ведра, чтоб повесить украдкой на тоненький рог,
за порогом во мраке двора стынет робкое лето,
стол дубовый скрипит с заготовками, яствами, впрок
к зимним праздникам, голосом сочных фруктовых куплетов.

Уподобившись деве из древних заморских легенд,
ты по зыбкой дорожке стремишься...

Воспользуюсь таким моментом
Осмелюсь я жену себе желать
Пусть будет искренней и верной
А с виду Ангел, и все может понимать

Мудра, пусть будет, как змея
Её слова – острей кинжала
Хитрющая, конечно, как лиса
Что б ничего не обещала

Пусть львицей будет, кошечка моя
Царица нежная, полна Любви и страсти
И преданности волчьей не тая
Мы все возьмем что нужно нам для Счастья!

От рожденья наложено волчьим проклятьем табу –
Ни предать, ни оставить в беде не хочу, не могу, не умею…
Древний стайный инстинкт слепо лепит собачью судьбу,
Он, должно быть, тавром отпечатан на лбу
И, как будто ошейником строгим, царапает шею.

Вожаки наши – боги, ведущие торги с судьбой.
Мы за ними – слепыми кутятами «в мекку» -
На ножи, на клыки, заслоняя от смерти собой…
И не важно, что дал Божий промысел сбой,
Посадив наши души собачьи на цепь к человеку.

Мое сердце – саднящий...

Волки, собирайтесь в стаю,
Кровную забыв вражду.
Индивиды – вымирают,
Коллективы – подождут!

Завернуться б в полушубки,
Прикорнуть бы до весны,
Но голодные желудки
Не дадут увидеть сны.

Мелочь прятаться умеет,
Наст промёрзший не пробить,
А того, кто покрупнее,
В одиночку не свалить.

Собирайтесь в стаю, волки,
В стае вы стократ сильны,
Рано зубы класть на полки,
Головы на казаны.

Кабана возьмём легко мы…
Не вернувшихся назад,
С бивнем секача знакомых
Свой же в ночь...

Матушка-земля, спаси,
Род “блаженных” на Руси!
Коли их средь нас не будет –
Превратятся в волков люди…

***
Зря выдумывать не стану,
Знал, когда-то, я Ивана:
Пива он не пил, не дрался;
Ходил, вечно улыбался;
Жил, не ведая печали –
Все его ”блаженным” звали.

Кто жалел его, кто странным
Чудаком считал Ивана
(Говорят, он духов видел),
А был тот, кто ненавидел.

Кликали его Егором:
В жизни он немало горя,
Как полынь-воды, напился -
Вот на люд и обозлился.

Как Ивана...

Злобой глотку рвет и режет, кровью налиты глаза,
Ну куда ты убегаешь? Ты-добыча, я-стрела!
Опущу свой хвост подмерзлый,
Нос к земле и ваших нет,
Кровью свежей не замерзшей замораю белый снег.
Направление-берлога, там ведь собран волчий "цвет",
Сердце греет мне дорога, а душе покоя нет,
Мало мяса,мало злобы.Слишком добрый белый свет,
И волчата лиш с утробы, подрастут все будет "в цвет".
Ну тогда мы погуляем, кровью свет весь заливая.
Всей добычей будет лес!

Сегодня мне, похоже, ждать луны,
которой облизнется волчье племя.
Рисуем, детка, честно и без меры.

Орел крылом небесным
несет льва с девой
по пустыне белого листа.

Эскиз нашей любви.

Набросок в клейкость легкого холста
сознания, тонущего средь леса
сновидений.

Потухший, пьяный шлейф
горячих вен
и прямота самосожженья,
воскресший из земли весенней блеф
и истина предсмертным возбужденьем
недр.