Воины

Не слушай ты меня, молчи, сейчас, потом
и навсегда,- по сторонам он света молвил,
как фараон, как властелин, как птица киви и
пингвин, и кенгуру и черепаха, зашита порвана
рубаха,- и от сумы не зарекайся и от тюрьмы
нет здесь защиты, богат ты беден иль увитый
и счастьем и любовью, воин, не укради и будь
достоин и имени и той судьбы, что выпала,
как карта, знак, и мал тот золотник иль гак,
и дорог и бесценен, тоже, и прост и беден
и сварлив, и молчалив и говорлив. Накормит
он тебя...

Одиночество только в могиле,
Да и то, лишь до судного дня.
А пока на земле ты и в силе,
Жизнь должна быть тебе дорога!

Чего лучше, когда вокруг люди?
Есть кому о болячках сказать,
Быть всегда "на чеку, в карауле,
Тогда можно любить и страдать.

В одиночу и в поле не воин -
Не сумеешь беды одолеть.
А сдрузьями силён и спокоен,
Не страшна с ними зла круговерть!

Современых гладиаторов,
На арену вызывают.
В боях тела и характеров,
Правил нет, в них добивают.

За оплату бой без правил,
Он не спорт, а ремесло.
Никого он не прославил,
Даже тех, кому везло.

Только схватка есть исскуство,
И всегда в ней проиграют,
Те, что лишь за деньги бьются,
И потом их добивают.

Тот, лишь кто душою воин,
Может в жизни стать бойцом.
Будет он в бою спокоен,
Удаль в нём горит огнём.

И всегда во все эпохах,
Гладиатор где-то будет.
Только всё же это...

В день рождения сына 17 августа 1972 года посажен ясень
В Час огня,
в День огня,
в Год огня
Увеличился род листопадный.
Врыли в землю сухую меня,
Как в углу засветили лампаду.
Пахло гарью, но шла не война,
Лес горел,
И торфяники тлели.
Мои братья и сёстры горели,
Эта боль от ожогов – страшна.
Разметалось по дыму зверьё,
У пичуг опалённые перья,
Как тростинки горели деревья,
Защитив появленье моё.
Было душно нетвёрдым кореньям,
Сверху дым,
Снизу шар раскалённый,
Но водой...

Я сделал, что сделал, сказал, что сказал,
Я Правдой живу от рожденья.
И пусть содрогнётся испуганный зал,
Услышав мои откровенья.

От скорбного Данте до нынешних лет
Поэзии путь – не для труса.
И кровью исходит правдивый поэт
Под ношей смертельного груза,

Который взвалили ему Небеса
На плечи крестом непосильным.
Но – ныне открыты ему чудеса
И сыплются градом обильным.

Он может такое сказать во миру,
Что царь затрепещет на троне!
Он нищий незваный на царском пиру –
И он же...

Вот "Пантера", "Тигр", и "Фердинанд",-
У нацистов танков лучше нет.
А у нас КВ-1 стоят
И Т-34 им в ответ.

С ними пушки, самолеты здесь,
Миллион солдат приказа ждут.
Воинская доблесть, слава, честь
Ожидают каждая свой суд.

Техники сгорит полно вокруг,
Павших в этой битве будет тьма.
Не унять слёз женских от разлук.
Весть хорошая у нас одна:

-Белгород, Орёл и Харьков тож
Не смогли фашисты удержать.
Как бы не был воин их хорош,
Но и мы умеем воевать

Согласованно и с навыком...

Ристалище мирское. Звон мечей
И гибель гладиаторов арены.
И возрожденье им достойной смены
Из воинства их бывших палачей.

Вот так, по воле Господа Небес,
Христова вера разливалась в мире.
Кто прежде Бога почитал в кумире,
Апостольскою истиной воскрес.

Во мартирологе не счесть имён
Сложивших души на алтарь Христовый.
И нас в поход поистине крестовый
Ведёт их глас и слава их знамён.

Греми, мой горн, покуда не исчезну!
Под знАмением Божьего Креста
Мы славим исповедников Христа...

Самый главный парад Победы,
Не забрать у Руси, не украсть.
Его наши отцы и деды,
Победив, ей сумели дать.

Их немного уже осталось,
Ветеранов Второй Мировой.
Трудной юнность, нелёгкой старость,
Им за подвиг дана судьбой.

В бой смертельный не ради славы,
Красной Армии шёл солдат.
Ему счастье родной державы,
Была главною из наград.

Люди разных племён-народов,
Тогда жили одной мечтой:
Людям дать в мире всем свободу,
И за это — шли в смертный бой.

Славься воин советский...

Когда меня под своды призовут,
Пусть райских кущ
Или на круги ада,
Отвечу так: - Мне хорошо и тут,
Под тенями стареющего сада.
Скрипит судьбы не ровной колесо.
Я жизни присягал, как воин стягу.
Ты сам, Господь, придумал это всё
И замутил сутяжную бодягу.
Я не противлюсь – скромен мой удел.
Февральский снег под солнцем снова тает.
Опять весна
И столько разных дел,
И вот беда – жена не отпускает.
Не обрезай связующую нить,
Не надо ножниц и заморских лезвий.
Ведь женщинам чего-то...

Не помилуют — отказано,
Высочайшими указами.
И мне радости опять,
На пути своём — не знать.

Я беглец — не каторжанин,
Я не воин, а мирянин.
Не холоп, не из господ,
Не красавец, не урод.

Звёзд я с неба не хватаю,
Но работу свою знаю.
До вина и явств охоч,
Не бегу от дев я прочь.

Но дружу я с головой,
Хоть и парень разбитной.
Никому не дам свернуть,
В нищету, мой жизни путь.

Из толпы я человек,
Сыто в ней живу свой век.
Меня серость бытия,
Не волнует — сер и я...