Военно-полевой

Баротравма. Загубник наполнился кровью.
Глубина обняла. Мысли-стрелки полезли.
Аппарат прилепило тотчас к изголовью.
Никуда не уйти от кессонной болезни.

Высота в глубине до небес отражалась.
Обжигали сирены, ласкалися в губы.
Сердце звонко ударило, тикнуло, сжалось.
Протрубили с песка золотистые трубы.

Тело живо сирены в туннель утащили.
Прокусила акула дюралия трубку.
Пузыри побежали, кругами бурлили.
На эсминце «Юдати» играли побудку.

Дело было у мыса, когда потопили
Мы...

Задумка

«Делай ногу», Серёга, потом – разворот,
в тот момент «Мессер» «свечку» под крышу берёт,
не успеешь, уйдёт повтореньем «худой»,
и тогда начинаем по-новой с тобой.

Я боюсь, притворяясь, его проморгать,
клюнет он, когда стану перед ним блефовать,
если раньше – раскусит мгновенно меня,
если позже – подстрелит, не сдюжит броня.

Ты подсветку используешь, фактор земли,
на тебе не написано «кто ты», пошли,
может ты «молодой», немец любит лафу,
в драке немец живой, словно хорь...

Генералы жаждут славы,
А для славы нужен бой.
Да чтоб был тот бой кровавый,
Да чтоб кровь лилась рекой.

И, в огне боёв купаясь,
Устилают путь костьм'и.
Но, победой наслаждаясь,
Всё ж непр'аведны они.

А кидая в бой всё новых,
О погибших не скорбя,
В том они всё большей славы
Лишь себе урвать хотят.

И погонами сверкая,
Грозно р'ыкая вокруг,
Страх души в мундир скрывая,
К смерти всех они ведут.

Да… Немалое уж время
Тешат войны дураков,
Но несчастно это бремя
Их же давит...

Пулемётные ленты отстёгивались и шуршали,
словно гюрзы в песке.
Мы сегодня на Родину борт провожали,
рыдали в тоске.

Выходи на кишлак, неси бормотухи,
разбавляем печаль.
Пулемёты заправлены, вылезли духи:
автоматы, пищаль.

И посыпались гильзы, музыкальным квартетом,
позабыв обо всём,
позабыты и имя, и адрес, и где-то
мы над миром поём.

А под нами борта домой пролетают,
величавый простор.
- Бей левее – а духи толпой напирают,
крошка сыпется с гор.

А чужая земля сладко...

Они нагрянули с рассветом,
Лишь только заалел восток
И над рекою стал приметен
Тумана серого дымок.

Шли на привычную “работу”,
В живот уткнувши автомат,
Две, в цепь растянутые роты,
Тупых откормленных солдат!

Село дремотное молчало,
Лишь в огородах вразнобой
Дворняги, буйствуя, встречали
Их молчаливый чёрный строй!

И вот уже пылают хаты,
Дым рвёт из окон и дверей
И заглушают автоматы
Вой обезумевших людей!

А тем, кто вырвавшись из ада,
Катался факельным мешком,
Дробили...

Мы в окруженьи насмерть дрались,
Мешая с кровью чернозём,
И от дивизии осталось
В живых неполный батальон.

Нас обложили на высотке,
Орали: - “Рус, плен - отшень гут,
Бей комисар, дадим поклёбка,
Москва и большевик капут!”

А мы, ломая все каноны,
И “здравым смыслам” вопреки
В бинтах, с винтовкой без патронов,
С рассветом бросились в штыки!

Враг, опрокинутый и смятый,
Ошеломлённый блеском жал,
Не веря в силу автоматов,
Как от чумы от нас бежал!

И вот, уже забыли сами...

Нет, меня не убили под Гродно...
По полям, от межи до межи,
Я, израненный и голодный,
Полз к востоку по жухлой ржи...

То потом я был дважды павшим
С указаньем когда и где,
Даже без вести был пропавшим
И утопшим где-то в Днепре!

Не погиб и под Старой Руссой,
Хоть штыками и был распят
И лежал среди тысяч безусых
Костенеющих трупов солдат.

Но поутру рукой онемелой,
Кровь смывая с лица из лужи,
Понял каждой частицей тела,
Что я Родине очень нужен!

Под Смоленском меня вторично...

Я вижу аса, он - меня,
Он - на расписанном драконе,
Со мною - ненависть моя
Да стон комэска в шлемофоне.

Я разворачиваю “ЯК”,
Иду навстречу, в лобовую,
И, так же, в лоб бросает враг
Свою машину скоростную!

Ну, фриц, держись! У нас с тобой
Свиданье кончится мгновенно -
Твоя судьба с моей судьбой
Сейчас сгорят одновременно!

Он взмыл, не совладав с собой,
Знать, был слабей и жиже духом,
А я, счастливый и живой,
Ему пропарываю брюхо!!!

Кто не слышал снарядов вой,
Пули посвист над самым ухом,
Шелест мины над головой,
Крик соседа с распоротым брюхом,

Кто не чуял, как пахнет смерть,
Как железо вонзается в тело,
Как сознанье летит в круговерть
Вперемешку с землёй черно-белой,

Кто не падал с размаху в грязь,
Остановленный жгучей болью,
Кто в огне не горел, пузырясь,
Захлебнувшись и дымом и кровью,

Кто, метаясь в тяжёлом бреду,
Вместе с ротой не шёл в атаку
Свято веря, что в этом аду
Не последняя нынче драка...

Я сегодня стащил с себя противогаз
И увидел, что мир разноцветен
Для меня, для тебя, и для нас, и для вас,
И для прочих подонков на свете.

Так давайте кричать, веселиться и петь,
Кувыркаться, плясать, размножаться,
Ведь духовная смерть – это вовсе не смерть,
Если лучше во всём разобраться.

Наступило вчера. Стоять и смотреть.
Облезлые стены. Трехдневный запой.
Тугая петля. Гнилой табурет.
Моя Родина
покончила
с собой.

Но всё так же по карте торчат города,
И границы пунктир не...